– Дорогая Джейн, ваше предложение мы отточим до афоризма, запротоколируем и будем читать его изо дня в день, как молитву. Надеюсь, в ближайшие пятьдесят лет чтение молитвы останется привилегией сегодняшнего офицерства.
– Вы хотите сказать, что проходите пятьдесят лет в сотенных? – ввернул кто-то из витязей. – Не думал, что у вас паралич честолюбия.
Стивен разулыбался, расправил свою незадачливую фигуру и двинул в ход представление о собственной значимости:
– Давайте, дамы и господа, встанем для серьезности момента. Итак… – он выждал паузу, приспустив на пару секунд дряблые веки. – Думаю, мы с вами достаточно умны, чтобы не бряцать пустословием. Но кто, если не мы, господа? Кто, если не мы? Предлагаю осушить бокалы в тишине, не сдвигая их. Пусть каждый прочувствует свое место в завтрашнем дне.
Синий витязь опять приспустил веки, как бы дирижируя торжественной минутой. Но тишину нарушил офицер с зеленой лентой.
– Вы сами не представляете, как точно ухватили злобу времени, – сказал он, повернув к Стивену голову, и Годар увидел знакомый прищур глаз – только других: больших, темнозеленых. Сквозь загар на мужающем лице витязя проступили красные пятна. – Никто не знает, каким будет завтрашний день, но если прочувствовать в нем свое место, если осознать меру личной ответственности, жизнь предоставит нам шанс на будущее. Из концентрированного, сжатого МИГА мы возьмем в будущее только то, что причитается, не позарившись на дареное или свалившееся с небес. И уж тогда, в будущем, мы прочувствуем свое место по второму разу. И это будет – настоящая жизнь.
– Ну почему же, пусть не минуют нас и подарки судьбы. Нельзя жить без мечты о чудесном. Вы, Мартин, сами такой чудесный, славный. Невозможно предугадать, что вы скажете в следующую минуту, – сказала увещевающе Джейн и натянуто улыбнулась.
– О, да! – подхватил нить собственной мысли Стивен. – Я вижу, здесь собрались, наконец, дельные люди. После первого же бокала потекли речи государственной важности. Кстати, уже поступило предложение вести протоколы. Возвышенность и непредсказуемость – следствия хорошо организованного мыслительного процесса, а посему его следует фиксировать для истории. Авось ход истории выпрямится и самоорганизуется, не так ли, Аризонский? У кого-нибудь есть перо и бумага? – невозможно было понять, шутит ли Стивен или говорит всерьез.
– У меня есть бумага, – наивно сообщила Джейн, – я буду вести протоколы, – она и вправду записывала что-то в блокнот шариковой ручкой, чем, пожалуй, озадачила Стивена.
Годар не сводил глаз с Мартина Аризонского. Тот, заметив его любопытство, поймал его взгляд и вежливо улыбнулся. Смущенье и взволнованность, прикрытые хорошо контролируемой сдержанностью, делали лицо Зеленого витязя открытым, полным искренности. Глубина его взгляда была поистине бездонной, и сокровища, которые там, несомненно, скрывались, предстояло еще обнаружить. А до той поры предстояло довольствоваться ощущением, будто витязь прост и открыт.