– Не преувеличивай, – говорю я, хоть в голову и прокрадывается мысль: а не обманывалась ли я в Гарольде? Не идеализировала ли его? Спешу прогнать ее. Говорю себе: все совершают ошибки, даже самые достойные. – Теории Гарольда насчет цветов не лишены смысла. И потом он не совсем против них, считает, что можно подарить женщине один-единственный букет в самом начале отношений. Чтобы помнила всю жизнь.
Джошуа снова ухмыляется.
– Может, он просто скряга? Жалеет денег, потому и навыдумывал разных теорий?
Впервые в жизни задумываюсь о том, что Гарольд и правда немного прижимистый. Раньше я называла это иначе… С другой стороны, может, именно раньше я и была права, а теперь лишь пребываю в слишком взбудораженном состоянии и не могу рассуждать здраво.
Приносят вино, и я делаю первый большой глоток.
– Никакой он не скряга. Всего лишь благоразумный человек, который печется о будущем.
Джошуа с преувеличенным пониманием кивает.
– Ах вот как это называется? Что ж, не буду спорить. – Смотрит на часы. – Говоришь, твой благоразумный нарисуется в восемь?
– Если ничего не изменилось, да, – отвечаю я, пытаясь представить себе минуту, когда мы с Гарольдом увидим друг друга в этом зале, и ежась.
– Уже без пяти, – говорит Джошуа. – Как нам с тобой себя вести? По определенному сценарию?
Пожимаю плечами. Вообще-то я не задумывалась, надо ли разыгрывать спектакль и какой. Была слишком занята подготовкой к ужину. До меня только теперь доходит, что я подыскивала одежду и наносила на лицо макияж, подсознательно мечтая понравиться Джошуа и совсем не заботясь о вкусе и предпочтениях Гарольда. Смешно.
– По-твоему, надо вести себя как-то по-особому? – не вполне уверенным тоном спрашиваю я.
Джошуа складывает на столе руки и чуть наклоняется вперед.
– По-моему, надо спокойно общаться. Естественность и непринужденность уместнее и достойнее всего прочего при любых обстоятельствах.
Он очень убедительно об этом говорит, и мне кажется, что держаться непринужденно у меня получится с легкостью и что на самом деле это самый верный путь. С готовностью киваю.
– Да, правильно.
Джошуа смотрит куда-то в сторону входа и прижимает руку к губам, явно сдерживая смех.
– Вот эта красотка определенно запомнит букет на всю жизнь. Если их будет не слишком много.
Осторожно поворачиваю голову, и мне в глаза бросается кричащее фиолетово-оранжевое пятно. Сами по себе цветы весьма необычные – с крупными головками, насыщенных цветов, но на фоне желтой бумаги и в таком количестве смотрятся безвкусно и дешево, куда проигрышнее моих милых гардений, хоть тот, кто купил этот букетище, наверняка выложил за него круглую сумму и определенно желал произвести впечатление. Поднимаю глаза и – о боже! – вижу сияющее довольно броско накрашенное лицо счастливой обладательницы аляповатого сокровища. Это она, та самая блондинка!