Дальнейшее путешествие даже описывать муторно: Фларимон, а вместе с ним я и Лойрит, скакал и днем, и ночью (да, вез нас Лойрит, но порой казалось, что наоборот), изредка останавливаясь на ночлег (питались всухомятку — сердобольные жители Дубового Града, словно пытаясь загладить вину, загрузили снедью от всей души — почти всегда на ходу, о водных процедурах я даже не заикалась — боялась гнева Фларимона). Как такую гонку выдержал Лойрит, мне не понятно, но он и не возражал. Только шикарная коричневая шкура была сплошь покрыта пылью — нам еще повезло, что за все время пути не было дождей. Но на то и ньяр зовут ньяром — все-таки самый жаркий и засушливый месяц в году. На стоянках Фларимон просил прощения у коня, тот отвечал (честное слово!) ему терпеливым фырканьем. Со мной Фларимон не разговаривал вообще, никогда и ни под каким предлогом. Даже не смотреть на меня старался, хотя тот факт, что он вез мою персону на своем коне, посадив перед собой и поддерживая одной рукой, явно этому не способствовал, да и передача съестного из рук в руки тоже.
Лично для меня вся дорога слилась в одно туманное марево, и совсем не потому, что везде стоял туман — скорость передвижения была, мягко говоря, очень большая. А поскольку с географией у меня туго, так же как и с ориентированием на местности, я совсем не понимала где мы едем, куда мы едем… Иногда Фларимон сверялся с картой, но моей серой личности не было позволено заглянуть в нее хотя бы одним глазом. По моим весьма сомнительным предположениям мы направлялись куда-то на север. Почему я так решила? Сложно сказать, видимо какие-то познания по краеведению, полученные в домашних походах с папа — когда он собирал съестного на три дня (а уходило за день!), маман одевала старшего брата, меня и близняшек как в дальнюю дорогу, и мы дружной компанией топали в близлежащую рощу, чтобы побегать, порезвиться, поизображать лесных жителей, — сохранились и теперь всплывали по собственному почину. Деревья все больше хвойные, полей мало (или мы их объезжали стороной?), да и солнце по-другому встает: выше, позже…
На восьмые сутки мы подъехали к замку. На один из дней рождения брату подарили очередной игрушечный корабль: сработан он был не ахти, в том смысле, что казалось, будто он сделан топором в два замаха — нос, как у вздорной девицы, был задран к небесам и выдавался вперед практически в единоличном плавании, борта похожи на угол покосившегося дома, причем основательно так покосившегося — одним словом, произведение топорного искусства, иначе и не скажу. Так вот замок, к которому мы подъехали, выглядел, как и тот игрушечный кораблик: постройка углом выступала вперед, две стены резко «прятались» за него — «корабль» гордо взмывал на зеленых волнах кленов и орехов (на мой взгляд, это уже полная стратегическая глупость: в кронах деревьев удобно прятаться нападающим — не обстреляешь даже, только выходить самим и лично бить морды). А я еще один недостаток нашла в себе, точнее в моем кругозоре: совершенно ничего не понимаю в архитектуре. Плохо, да что поделать.