— Да, конечно.
Можно подумать, у нее был выбор!
— Тогда нам, по-видимому, не о чем спорить. Пока. Поговорим об этом подробнее после того, как я найду время просмотреть вашу программу внимательнее. А сейчас благодарю вас.
Значит, она прождала полтора часа ради тридцатисекундной беседы!
— А нельзя ли поговорить об этом сейчас?
— Боюсь, что нет. Уже поздно. На время ленча у меня назначена конференция. Позвольте, я провожу вас к выходу.
— Спасибо, я сама могу найти дорогу, — бросила Николь.
Она чувствовала, что сейчас задохнется. Быстро поднялась с места и, не оглянувшись, пошла к двери. Действительно задыхаясь от возмущения, прошла через холл. Нет, он просто невыносим! Такая изощренная способность к оскорблениям. Можно подумать, это она виновата, что у него не оказалось времени.
Прошло, наверное, минут пятнадцать, прежде чем ей удалось найти дорогу к площадке для парковки. Разъяренная до последней степени, она на бешеной скорости пронеслась мимо охранника, так что тот только рот раскрыл.
Через несколько часов Николь, переодевшись в старые джинсы и майку, покрытую пятнами краски, чистила лодки. Гнев ее за это время нисколько не утих. Она драила корпус лодки с такой яростью, как будто это был Джеймс Бентон. Частички краски взлетали в воздух, заволакивая все вокруг тонкой белой пеленой.
Подошел Стив. Николь выключила электрическую пескоструйную машину, подняла на лоб защитные очки.
Под очками кожа осталась чистой и являла собой разительный контраст с остальной частью лица. Стив расхохотался.
— Ты сейчас похожа на енота.
— Неужели? А ты похож на человека, которому нечего делать. Не хочешь ли помочь?
— Да, это можно. Ну, как прошла встреча с Бентоном?
Хорошо, что он сам спросил. Николь красочно описала аудиенцию у Бентона, подкрепляя рассказ энергичными жестами.
Однако на Стива ее рассказ не произвел должного впечатления.
— Обычная история. Ну ладно, где вторая пескоструйная машина?
С его помощью работа пошла намного быстрее. К вечеру они отдраили последнюю лодку. Потом Стив помог ей оснастить две лодки, на которых краска за зиму даже не покоробилась, и ушел. Николь спустила лодки на воду, присмотрелась. Заметила, что винты закручены недостаточно плотно. Взяла большую отвертку, спустилась в одну из лодок и принялась методически закручивать гайки. Увлекшись работой, она ничего не замечала вокруг. Неожиданно услышав сзади чей-то кашель, вздрогнула и выронила отвертку. Обернулась, подняла глаза. Над ней возвышался Джеймс Бентон.
— Крепче надо держать инструменты. За бортом они никому не нужны. Я уж не говорю об их стоимости.