Когда возникает сомнение, считайте его препятствием, осознавайте его как понимание, которое просит очищения и освобождения. Знайте, что это не главная трудность, а просто стадия процесса очищения и обучения. Позвольте процессу продолжиться и завершиться, не теряйте доверие и решимость. Таким путём следовали все великие практики прошлого, которые говорили: «Нет лучшей брони, чем настойчивость».
Согьял Ринпоче
Люди, которые смотрят на мир пессимистически, никому не доверяют, им одиноко. Но они чувствуют себя одинокими именно потому, что мало думают о других людях. Когда мы уделяем мало внимания другим людям, то судим о них по самим себе и воображаем, будто они воспринимают нас в том же свете, в каком и мы видим их. Неудивительно, что в таком случае мы чувствуем себя одинокими.
Далай Лама
Если в миг смерти вы сможете уверенно объединить свой ум с умом мудрости мастера и замереть в покое, тогда я уверяю вас в том, что у вас всё будет в порядке.
Наша жизненная задача — добиваться слияния с умом мудрости мастера, чтобы единство было естественным во всех действиях. Тогда сидение, ходьба, поглощение пищи, сон, сновидения и бодрствование — всё это пронизывается живым присутствием мастера. Постепенно, спустя годы абсолютной преданности, вы начинаете понимать и осознавать все видимые проявления мудрости мастера. Все жизненные ситуации, даже те, которые кажутся трагическими и бессмысленными, всё отчётливее видятся прямым учением и благословением мастера, внутреннего учителя.
Согьял Ринпоче
Однажды в Дхарамсалу приехал человек, у которого были связи с коммунистической партией Китая. Узнав о его приезде, многие окрестили его китайским коммунистом и стали чернить его ещё прежде, чем увидели. Я увидел его во враждебной атмосфере.
Я не чувствовал к нему неприязни, воспринимал его как обычного человека, и подумал, что если он поверил китайцам, то, возможно, лишь потому, что его ввели в заблуждение. Ситуация в Тибете была поистине трагичной. Когда мы познакомились, он попытался затеять со мной жаркую дискуссию, но я говорил с ним о Тибете доброжелательно, и его подход переменился.
Поначалу он чувствовал себя отвратительно из-за враждебной атмосферы. Если бы я тоже нервничал, то мы просто стали бы жёстко отстаивать свои позиции. Я не стал бы слушать его аргументы, а он не уделил бы ни капли внимания моим доводам. Но я отнёсся к нему по-человечески, подчеркнул равенство всех людей, хотя некоторые из них заблуждаются, вёл себя дружелюбно и постепенно позволил ему раскрыться.