Кеораз вошел в состояние отрешенности, знакомое всем великим ораторам, когда человек полностью захвачен как собственной харизмой, так и эмоциями, которые он вкладывает в свою речь; он продолжал:
— Зло — это недуг, который становится результатом нашего существования? Болезнь, напоминающая помешательство? Состояние, до определенной степени родственное меланхолии? Или таинственная сила, живущая в наших клетках изначально и развивающаяся с первых же дней жизни? Вот две принципиально разные точки зрения на сущность зла. Вот что я понимаю под расколом в его восприятии. Это вечный спор о причинах существования добра и зла или о бесцветной, склонной приспосабливаться человеческой натуре.
Джереми отложил кий.
— Ага, Джереми, вижу, спор о природе человека вызвал некие противоречия в твоем сознании, — вставила Иезавель, к которой вдруг вновь вернулась вся ее надменность.
Детектив уступил ход миллионеру, игнорируя Иезавель.
— Честно говоря, не знаю, какого мнения по вопросу о восприятии зла я придерживаюсь. Я… мне иногда приходится наблюдать ужасную сущность некоторых людей, живущих среди нас. Не говорю, что мы рождаемся плохими или такими становимся, — боюсь, одно не так уж далеко от другого. Но знаю, что зло заключено в самом бытии. И даже лучшие могут иногда переметнуться на другую сторону и заразиться так, что не останется надежды на излечение. Человек способен на все.
Тон детектива и выражение его лица внушили Иезавель уважение.
— Ты говоришь так, как будто сам был жертвой подобной трансформации. — В этой фразе прозвучал не вопрос, а лишь неуверенность и тревога.
— В определенной степени.
— И что, у всех детективов в душе такая рана? — спросила она почти нежно.
— Это не имеет никакого отношения к моей профессии.
Кеораз вдруг понял, о чем идет речь; он положил кий на край стола.
— Война… — проговорил он отчетливо.
Джереми перевел на него взгляд; миллионер уточнил:
— Вы служили в армии во время Мировой войны.
Джереми облизнул губы и поискал свой бокал взглядом. Иезавель встала и молча подала его.
— Существует общеизвестное выражение: истинная натура человека познается только в экстремальных условиях, не так ли? — Он сделал глоток из бокала. — Так вот, я на личном опыте убедился, что зло является и частью мироздания, и болезнью общества.
Кеораз подошел с хрустальным графином в руках и плеснул еще виски в бокал Джереми.
— Какими бы ужасными ни казались нам зверства, имевшие место в ходе войны, они, увы, вполне вписываются в ее контекст, — заметил миллионер.
Джереми сделал два больших глотка.