И была очень разочарована, когда его пальцы, а не губы накрыли ее рот.
Мирабелла распахнула глаза.
— М-м-м… — Тсс!
И она услышала. Кто-то твердыми шагами шел по коридору. Нет, не твердыми, поняла она, — неровными. Мирабелла ударила его по руке.
— Это всего лишь Кристиан, — прошипела она. — Пусти.
— Кристиан? — Вит нахмурился. — Мальчик с конюшни?
— Помощник с конюшни, — уточнила она. — Он взрослый мужчина.
Вит с интересом посмотрел на нее.
— Дружите, да? — Да.
— Как близко?
Вопрос хлестнул ее по лицу. Вот, значит, что он теперь о ней думает? Мирабелла с силой оттолкнула его, Вит пошатнулся, и она выскользнула из его рук.
— Намерен быть сегодня законченным болваном, да? Он в недоумении посмотрел на нее и подошел ближе.
— Нет, Мирабелла, я не хотел…
— Мне все равно, — солгала она. Ей было не все равно. Недоумение и раскаяние на его лице смягчили обиду и гнев, но не настолько, чтобы продолжать разговор.
— Спокойной ночи, Вит.
Ей хватило здравого смысла, чтобы выглянуть в холл, прежде чем выбежать из кабинета.
Случалось, что гости на пирушках дяди вели себя слишком буйно, и Мирабелле приходилось убегать из особняка. Она жила все в той же комнате на задворках дома, и каждый мужчина из тех, кто часто захаживал к барону, знал, где ее найти. Многие не обращали на нее никакого внимания, но порой кто-нибудь напивался до безобразия и, воспылав к ней желанием, воображал, что сможет высадить плечом запертую дверь, или пытался уговорить ее, что причиняло гораздо больше хлопот, ведь замки, которые ей поставили втайне от дяди за кругленькую сумму, были невероятно крепкими.
Поэтому она иногда вылезала через окно, спускалась по водосточной трубе и шла на конюшню.
Кристиан помог ей устроить на сеновале маленькое, уютное гнездышко из одеял и подушек, где она могла мирно спать. Мирабелла сомневалась, что кто-то заметит ее отсутствие, а если и заметит… то наутро вряд ли об этом вспомнит.
Может, прятаться от Вита и малодушно, но она пока не готова к его вопросам и реакции на ее ответы. Тактика «избегать» была ничуть не благороднее, чем тактика «отрицать», но Мирабелла знала, что запас ее хитростей ограничен и постепенно убывает.
Когда она вошла в конюшню, Кристиан наполнял водой ведра в стойлах. Делать это с покалеченной рукой, да еще и одному было нелегко. Мирабелла бы помогла, но знала, что этим заденет его гордость.
Он поставил последнее ведро на пол и медленно подошел к ней. Сгорбленный человек в лохмотьях мог напугать кого угодно, если бы не его открытая улыбка и лучистые зеленые глаза. Слой грязи, который, казалось, въелся в лицо и голые руки, мешал определить его возраст, но Мирабелла думала, что ему около сорока пяти.