— Ты все знал. — Вит резко развернулся и метнулся вперед. Он был готов разорвать старого приятеля на куски.
Алекс поднял руку.
— Я знал, что Уильям изображает сваху, и помог ему. Только и всего.
Вит ударил его кулаком.
— Да чтоб тебя! — От удара Алекс запрокинул голову, но устоял на ногах. — За что, черт возьми?
— За то, что пытался вмешиваться в мою жизнь и в жизнь Мирабеллы.
Алекс подвигал челюстью, чтобы проверить, не сломана ли она, и бросил на Вита сердитый взгляд.
— Я же не бил тебя за то, что Уильям играл мною и Софи, как марионетками.
— Да, но я тогда не знал, во что впутался, — резко ответил Вит. — Только не говори, что тебе было ужасно грустно последние две недели.
Вит не чувствовал себя виноватым. Если друг время от времени не может ударить друга по лицу, то зачем вообще такая дружба?
Алекс был того же мнения. Он еще раз потер челюсть тыльной стороной ладони и протянул руку Биту.
— Поделом мне, — проворчал он. — Но все же замечу, что это Уильям заслужил, чтобы ему сломали челюсть, а не я.
— Раз уж мы заговорили об этом, львиная доля вины лежит на твоем отце.
— Тут я с тобой согласен. — Алекс подошел к буфету и налил две порции бренди. — Как Мирабелла?
Вит жестом отказался от выпивки.
— Врач сказал…
— Я слышал, что сказал врач. — Он посмотрел на него в упор. — Но как она?
— Не знаю. — Он подошел к окну и стал всматриваться в темноту. — Я поговорю с ней, после того как это сделают моя мать и Уильям.
— Придется тебе подождать.
Алекс знал, что ждать придется долго, но не хотел оставлять Вита одного в таком состоянии, поэтому поудобнее устроился в кресле.
Он не мог помешать другу молча напиться, но зато вполне мог помешать ему напиться в одиночку.
Его сердце бешено колотилось.
Вит шел по коридору к Мирабелле, четко осознавая, что выпивка не помогла, а лишь сильнее расшатала нервы. Смешно. Он не нервничал, когда женщины окружили и увели ее в комнату. Но тогда Вит был слишком взволнован и зол. Теперь злость и тревога улетучились, оставив лишь оголенные нервы. Он должен был получить ответы на свои вопросы и был почти уверен, что они ему не понравятся.
Лиззи открыла дверь и молча удалилась, оставив его с Мирабеллой наедине.
Мирабелла настороженно наблюдала, как он прошел по комнате и остановился у кровати.
— Пришел ругать меня? — спросила она усталым голосом. — Если да, то будь добр, дождись утра. Я уже достаточно выслушала от твоей матери.
— Я не собираюсь ругать тебя, но хочу, чтобы ты, если найдешь в себе силы, рассказала мне о случившемся.
Она вздохнула, но кивнула.
— Хорошо.