— Плачу пенни, если скажешь, о чем думаешь, чертовка. Мирабелла очнулась, услышав его голос, взмахнула ресницами и посмотрела в его смеющиеся глаза.
— Ах, мысли эти стоят по меньшей мере десять фунтов. Но так уж и быть — я уступлю их за пять. — От волнения ее голос стал хрипловатым, но она радовалась уже тому, что вообще смогла что-либо вымолвить. Ей было ужасно стыдно.
— По рукам. Пять фунтов. Мирабелла в замешательстве моргнула.
— Что-что?
— Даю пять фунтов за твои мысли. За те, от которых ты покраснела. Могу заплатить прямо сейчас, если ты сомневаешься в моей честности. — Он выдвинул ящик стола и извлек пятифунтовую банкноту.
— Я…э…
— Что же ты, ведь сама предложила сделку. Ты ведь не нарушишь слово?
— Ты шутишь.
— Нисколько. — И, как бы подтверждая сказанное, он протянул ей купюру. Мирабелла, как завороженная, смотрела на нее.
Пять фунтов не бывают лишними, особенно теперь, когда она уже дважды распотрошила свой неприкосновенный запас.
Достоинства в ней было не меньше, чем в собеседнике, но всему свое время и место, решила она. И теперь самое время и место проявить прагматизм.
Кроме того, ей было интересно увидеть его реакцию.
— Хорошо, — сказала Мирабелла, выхватив банкноту. — Я подумала, что… э… — Она жестом показала на его грудь. — Твои плечи… — Провела рукой в воздухе. — Они… э… они немного шире, чем мне всегда казалось, — выпалила она. «Боже, как неловко».
Озорная улыбка на губах Вита сменилась распутной. Его глаза, нежные еще минуту назад, потемнели от чувства, которое Мирабелла предпочла не называть. Она и без того уже стала пунцовой.
— Что ж, спокойной ночи, Вит. Он засмеялся и схватил ее за руку.
— Не так быстро, чертовка. Нельзя говорить подобные вещи мужчинам и думать…
— Я и не говорила. Я никогда такого… никому, кроме тебя, не говорила.
Он не спеша притянул ее к себе.
— Такого точно не говорила.
Она попыталась высвободиться из его объятий.
— Мы слишком долго отсутствуем. Об этом станут сплетничать.
— У нас еще есть время.
Он привлек ее к себе, преодолевая тот последний шаг, что разделял их, и поцеловал в губы.
Вит хотел, чтобы поцелуй был под стать моменту — такой же сладкий и легкий. В обмен на несколько украденных минут бала. Все еще некрепко прижимая Мирабеллу к себе, Вит провел рукой по ее спине, побуждая подойти ближе, коснулся губами ее губ, искушая и раззадоривая, нежно покусывая, приглашая к игре.
Вкус и аромат Мирабеллы проникал в него, по капле наполняя чашу неуклонно растущего желания.
И он позволил себе опасную роскошь, разрешив чаше переполниться.
Ему нравилось, как ее пальчики сжимают его плечи и гладят затылок, нравилось стоять вот так, тесно прижавшись, лицом к лицу. Наслаждаться изгибами ее тела, лаская руками стройные бедра и тонкую талию. Чувствовать тепло ее губ, нежность кожи, слышать тихие стоны.