Каждый день мы стояли перед бюро по трудоустройству, где выводилось мелом на доске: «Немедленно требуются один дипломированный инженер-электрик, два дипломированных инженера-механика с долговременным стажем» или «три дипломированных конструктора». У меня же не было таких специальностей, также, как и у каждого, кто в эти печальные дни стоял здесь. Я поклялся, что однажды стану дипломированным, квалифицированным специалистом. Здесь не было досок, где бы написано, что требуются неквалифицированные, необученные рабочие, какими здесь были все и таким образом, мне в эти дни был дан урок, что образованные люди всегда нужны, как в плохие, так и в хорошие времена. Мой отец всегда говорил мне об этом и я узнал, что он был прав на основе своего личного опыта.
В то время как я стоял в очереди, мои деньги таяли, независимо оттого, как бы экономно я их не тратил. Я в дальнейшем продал все свои вещи, за исключением одежды на себе. Неумолимо наступил день, когда у меня вышли все деньги, и я должен был покинуть свою дешевую гостиницу.
В один жестокий день я в качестве последнего прибежища обратился в партию, когда безработный, без крыши над головой и голодный, пришел в Центральный Комитет Азербайджана. Здесь пренебрежительно посмотрели на мой протертый и грязный партийный билет, которого я когда-то так сердечно уважал. Мелкий чиновник бросил мне его обратно, сказав, что он не имеет штампа, что я прошел чистку или заплатил членские взносы. Он был прав. При моем поспешном отъезде из Чарджоу в многообещающий Баку я не позаботился об обновлении моего партийного билета. Я попытался объяснить это и спорить, что, будучи безработным, я не мог платить членские взносы. Это лишь вызвало гнев у чиновника. Он схватил мой билет, разорвал его, обозвав меня беспартийным подлецом и самозванцем и приказал, немедленно убраться и никогда больше здесь не показываться.
Это было дном. Безработный, голодный, бездомный и выгнанный из партии, я был приговорен к голоду или смерти, также, как и миллионы других под новой советской системой.
Ту ночь, как и другие, я провел на скамейке в городском парке на берегу моря. Ночи в Баку становились холодными в конце августа. Я больше дрожал, чем спал. Часто меня будил милиционер, который угрожал арестовать меня, если я опять вернусь на скамейку. Однако, я всегда возвращался назад. Я хотел, чтобы меня арестовали. По крайней мере, у меня было бы убежище и пища. Меня уже ничего больше не трогало. Я был бродягой, отбросом и очень, очень голодным и все время думал только о еде.