Искатель, 1970 № 01 (Биленкин, Брэдбери) - страница 20
— Ты, наверное, ломаешь голову, с чего это вдруг старый болтун ударился в воспоминания, да еще о Советской России…
— Мое дело солдатское: слушать то, что говорят старшие, и не морочить себе голову глупыми вопросами, господин унтер-офицер.
— Ну да ладно, меня, старика, не проведешь…
Фегль сдунул пену и отхлебнул пиво из полного до краев крюгеля.
— Видел я сегодня тут, у нас, одного человека, — навалившись на стол, зашептал Фегль. — Он-то и заставил меня вспомнить о русском плене… Гестапо у тебя было?
— Да, с час назад или поболее, — быстро ответил ефрейтор.
— У меня тоже. Ленина искали. Бюст. С эшелона, который так и не докатился до Вены…
Густав почувствовал, как у него перехватило дыхание. Но он боялся вызвать подозрения унтер-офицера излишним интересом к его рассказу. Кто мог поручиться, что Фегля не обработало гестапо? Хотя интуитивно Густав почувствовал: унтер-офицер не из числа нацистских холуев.
— Грузы с того, сорок седьмого, привезли к нам на грузовиках под утро, — все так же шепотом продолжал Фегль. — Краном свалили ко мне в пакгауз штук тридцать бронзовых памятников. Так и лежали они горой до прихода гестапо. Я и не знал, за кем они охотятся. Главный их начальник — как его, фон Зальц? — злой такой, пригнал жандармов. Они растащили памятники, нашли бюст Ленина. Долго рассматривали. И все молчком, словно языки проглотили, — с неожиданной для Густава ненавистью заговорил старый унтер-офицер. — Фон Зальц хотел узнать, что было выгравировано на бюсте. Я и вызвался прочесть. Трудновато было, столько лет уже минуло. Позабыл я русский-то. Но все же разобрался… Не простой это памятник!
Фегль с неожиданной для Густава проницательностью взглянул ему в глаза и, чуть прищурившись, добавил:
— В тысяча девятьсот двадцать седьмом году сделали этот бюст рабочие и служащие в подарок съезду большевиков Украины… Вот, должно быть, почему гестапо так заинтересовалось этим бюстом., Фон Зальц лично проконтролировал, чтобы на бюст сверху, когда памятники снова грузили в вагон, навалили побольше самых тяжелых. Боится, должно быть, как бы кому в голову не пришло взять бюст Ленина…
Густава поразили и то, как откровенно говорил унтер-офицер, и нескрываемая враждебность Фегля к гестапо, и в особенности его намек на то, что, мол, можно было бы и спасти бюст Ленина. «А вдруг все это тонко подстроенная гестаповская ловушка? — обожгло Густава возникшее подозрение. — Быть может, никакого бюста нет и в помине? И все, что здесь мне наговорил унтер-офицер, подсказано тем гестаповским офицером?»
Густав лихорадочно перебирал в памяти все железнодорожные квитанции, которые прошли через его руки за последние, дни, в особенности те, где значились грузы товарного состава № 47. Нигде и упоминания не было о бронзовых памятниках. Как же гестапо могло узнать о бюсте Ленина?