И он был чертовски прав. Он сейчас самая легкая добыча для неопытной пантеры. Кость перед смертельно голодным животным. Накидала на него еще тряпок, спросила, не хочет ли пить. Отказался.
Хотела спросить, как снова сделаться черной кошкой, но только резануло сытным запахло крови, сама всё поняла. Бросилась к порогу, не оглядываясь, утонула в черной снежной ночи, опять забылась и растворилась в новых запахах, цветах и звуках.
За спиной осталась распахнутая дверь и теплый оранжевый свет в проеме.
Впереди… О том, что будет дальше, она не задумалась. Пантеры не привыкли задумываться о будущем.
Быличка.
…А еще Витька рассказывал, ну тот, помните, который в первой своей археологичке спьяну на березу залез, а слезть не смог…. Так вот, говорит, на первом раскопе чертовщина всякая творится. Говорит, местные вообще близко к нему не подходят, даже клюкву там рядышком не собирают. Проклятым местом называют. Темный люд, что с них взять. У них телевизор-то только по великим праздникам показывает, а телефон у фельдшерицы, через раз до города дозвониться можно, даже если человек помирает. Места — непролазные. И еще вроде как рано утром в тумане на реке можно увидеть фигуру такую в белом, и вроде как звуки выстрелов. Девчонки как-то видели, или сочиняют просто. Два выезда там жил, ни разу не застал. Хотя кто их знает…
Как могильник обнаружили, вообще целая история, кстати. Там раньше поле картофельное устроить хотели, а до этого пастбище было. Потом скота мало стало, и кризис как раз — нарезали землю да по дворам распределили. Ну и вот. Начали землю вскапывать на том участке, что к Ырташу ближе всего, камни, не камни, а мешает что-то. Достают — череп. Человеческий. Сначала заявлять в милицию не стали, думали, уголовщина какая, времена лихие. Мало ли, вдруг какие "разборки" случились, здесь в глуши и прикопали. А милиция, знамо дело, разбирать не станет, дело сошьет и того же, кто труп нашел, за решетку упечет. Никаких мотивов не нужно. В общем, смолчали. А потом этих черепов из земли полезло — как слизней с капусты. И все как один — с пробитыми затылками. А вместе с черепами и прочие кости. Пока поле вскопали, чуть не поседели. В милицию опять не сказали, а вот сельчане собрались, посовещались, кто еще там историю хоть как-то учил, вспомнили — во время "триумфального шествия Революции по стране" здесь белых целыми пачками расстреливали и вроде в реке топили. Решили — те самые. За семьдесят лет река обмелела порядком, вот трупы и оказались в почве. А там как раз реабилитация репрессированных, молодежь лазит по болотам, под эту гребенку и заявили в какое-то местное общество любителей истории. Ну а те уже к нам. Посмотрели — никакие не белые, чушь, не могла река так обмелеть, что в трехстах метрах от поймы останки находят. Выяснилось — могильник. Скорее всего, пленных или рабов убивали и сюда скидывали. И явно не в начале двадцатого века, а раньше — гораздо раньше. Только откуда? На следующий сезон и само городище обнаружили. Которое теперь — второй раскоп.