— Все в порядке? — послышался совсем рядом голос Коломбо. Джо вздрогнул от неожиданности, как будто Коломбо обратился с этим участливым вопросом прямо к нему.
— Мы с Джонни, — послышалось в ответ, — совсем было загнали их в угол, но в суматохе потеряли.
«Шибче бегать надо!» — злорадно подумал Джо. Джерри же ни о чем думать не мог. Стоя на четвереньках и оцепенев от страха, он судорожно пытался вспомнить какую-нибудь молитву, но в голову, как назло, ничего не приходило.
— А вы где были, идиоты? — опять послышался раздраженный голос Коломбо, и оба приятеля под столом вздрогнули. Это к ним?
— А мы их после банкета, — послышался грубый голос, — ам — и нету! — Все, кроме сидевших под столом, захохотали. Джерри снова сделал поползновение к тому, чтобы выскочить из укрытия, и Джо опять пришлось взять его за шиворот и пригвоздить к полу. Джерри в ужасе закрыл глаза.
— Ух, я бы тебя! — зло процедил Коломбо. Нога в белом гетре дернулась от раздражения.
— Не волнуйся, шеф! — успокаивающе заговорил один из гангстеров. — Не взяли сейчас — потом возьмем. Далеко не уйдут.
Как в воду глядел! Оба «субчика» сидели сейчас совсем рядом — ногу протяни и достанешь.
Но вот все голоса затихли, и в наступившей тишине было слышно, как в зал вошел еще кто-то и быстрыми мелкими шагами прошел к голове стола, к перекладине буквы «П».
Это оказался сам глава всея мафии Маленький Бонапарт, прозванный так за удивительное сходство с французским императором, печально кончившим свое правление на острове Святой Елены. Маленький Бонапарт, тоже итальянец, росточком едва ли фута три с хвостиком, но воли и коварства у него хватило бы на десяток здоровяков.
В сопровождении охраны он быстро прошел на свое место во главе стола и встал, картинно подняв руку в приветствии, стоя под огромным транспарантом, приветствовавшим всех собравшихся здесь любителей итальянской оперы. Это был ежегодный съезд и ежегодный банкет, и присутствие глав всех филиалов считалось обязательным.
Ожидая, пока стихнет овация, которую устроили Маленькому Бонапарту «любители итальянского пения», Маленький Бонапарт слегка наклонил голову в знак признательности.
— Благодарю, — повторял он, прижимая руку к сердцу, — от всей души благодарю…
Наконец овация стихла, и «отец родной», вперив взор куда-то в дальний угол зала, несколько секунд молчал, а потом открыл рот и приступил к ежегодному отчету о проделанной работе.
— Ровно десять лет занимаю я пост руководителя этой ассоциации, — Коротышка обвел рукой сидящих в зале «любителей пения». Да уж, живучим и хитрым он оказался, как никто другой на его месте, думали, наверное, недоброжелатели, сидевшие в этом зале. — Вы оказали мне доверие и, надеюсь, вы в этом не раскаиваетесь… — Все, кто раскаивался, уже давно пребывали в лучшем из миров. — За истекший год мы заработали сто двадцать миллионов долларов, — продолжал Маленький Бонапарт. — Причем, как известно, наши доходы налогами не облагаются. — Кончив на этом «за здравие», Маленький Бонапарт перешел к части «за упокой». — Ну, конечно, — скорбным голосом произнес он, — были и у нас… потери, — Маленький Бонапарт печально опустил голову. Потом опять заговорил, глядя в упор на Коломбо. — Я прошу почтить минутой молчания память, семи членов нашей славной ассоциации, ее чикагского филиала, которых сегодня нет в этом зале, так как они уже в лучшем мире…