В конце концов Григорий не выдержал, снова отправил к Осипу гонца с предупреждением: «Не смей здесь свои поганые делишки проворачивать. Проваливай или завязывай с бандитами».
Кошмаров сплюнул сквозь зубы и ответил: «Прав не имеете в мой дом без приглашения вваливаться и условия ставить. Про Константина Лукова слыхали?»
«Известный человек, – согласился посланец Григория Игоревича, – но я с ним не знаком». «Зато я на короткой ноге, – похвастался Осип, – ты видишь перед собой правую руку Лукова, его адъютанта. Засунь поэтому свой язык в задницу и канай отсюда». «Адъютант, значит? – хмыкнул гонец. – Ну-ну».
Через три дня, ночью, сарайчик Надежды Ниловны сгорел дотла. Осип больше в Давыдово не совался, да и некуда ему было наезжать, не на пепелище же с людьми встречаться.
– Он небось решил, что я в пожаре виноват, вот и придумал, как мне нагадить, – спокойно завершил рассказ Григорий, – вас сюда отправил. Наврал про интерес Игоря к квартире.
– Глупо, – оценила я маневр Кошмарова, – мы же разберемся во всем и поймем, где ложь.
Венев улыбнулся.
– А кто сказал, что Осип умный? Дурак по-дурацки и орудует, как был идиот, таким и остался.
Димон встал.
– Извините за беспокойство.
Венев улыбнулся:
– Может, чего еще надо?
– Колено! – вспомнила я. – У нас в квартире все очень старое, дому много лет, капитальный ремонт лет пятьдесят, а то и больше не делали.
– Тань, – поморщился Коробков, – не глупи.
Но я отмахнулась от хакера.
– Купить сантехнику – большая проблема, в ванной настоящие чугунные трубы, к ним сложно приделать современные сливы из пластика, диаметр не совпадает. Я давно ищу колено под раковину, которому больше лет, чем мне самой. Нового, естественно, нигде нет, мечтаю о старом, но целом. Вдруг здесь найдется? Сейчас умывальником практически нельзя пользоваться, из-под него вода вытекает, слесарь перестал приходить, сказал: «Ищи деталь».
– Решим твое горе, – по-отечески заботливо пообещал Венев, взял мобильный и сказал в трубку: – Леня, мне нужна чугунина, вроде той, что Елене Кирилловне отвозили. Сделай милость.
Не успела я поблагодарить Григория, как в избушку влетел мальчик лет тринадцати с мешком в руке.
– Здрассти, дядя Гриша, – с порога заорал он, – дедушка велел вам передать.
– Ну разве так принято говорить? – укорил подростка Венев. – «Здрассти, дядя Гриша». А других людей в избе нет?
– Здрассти, дядя Гриша и остальные, – поспешил исправить свою ошибку мальчик.
Григорий Игоревич вытащил из мешковины кривую железку.
– Она! – удивился Димон. – Думал, никогда не найдем.