Он поднял руку вверх, и рядом с ним остановился чистенький зеленый «Москвич».
— Николай Николаевич! — сказал милиционер, прикладывая руку к козырьку. — Извиняюсь. Николай Николаевич, как ваше здоровье? Добрый день! Большая просьба, Николай Николаевич, — продолжал он, не дожидаясь ответа. — Вот, капитан должен нагнать одну машину.
— Погодите, товарищ Масютин, — начал недовольно Берестов. — Зачем вы…
— Товарищ капитан, если б я людей в своем районе не знал, тогда другое дело! — решительно сказал милиционер. — Николай Николаевич — вернейший человек, культурный, архитектор, дома строит. Это ж мой район, неужели я своих людей не знаю! Минуточку, товарищ капитан, я вас сейчас сам на след выведу! Раз Масютин сказал…
Он снова убежал за мотоциклом, опять его привел и вскочил в седло.
— Садитесь, товарищ капитан! — лаконично сказал человек за рулем и открыл дверцу машины.
Сбоку с оглушительным треском, охваченный, как пламенем, энтузиазмом и раскаянием, вылетел вперед Масютин. Он оглянулся, сделал приветственный и ободряющий жест рукой и снова пригнулся к рулю.
Берестов слабо верил в обещания Масютина. Но милиционер уверенно вел свой мотоцикл по шоссе, время от времени оборачивался и кивал сидящим в машине.
Иногда он, как жук на ниточке, устремлялся далеко вперед, превращаясь в темную точку, и снова возвращался к машине, испуская оглушительный треск и оставляя вдоль кювета полосу черно-синего дыма.
И вдруг Берестов узнал грузовую машину впереди!
Они поровнялись. Да, это она! Вот оно, пятно извести на борту! Покривившаяся дверца кабины и выгоревший, синий в белую полоску рукав шофера. Но находится ли еще Горелл в кузове? Он мог соскочить во время погони! Правда, Берестов следил внимательно за шоссе, но все-таки!
Грузовая машина остановилась у ворот продуктовой базы детских садов пригородного района Москвы.
Шофер нетерпеливо сигналил, требуя открыть ворота.
Берестов на ходу открыл дверцу и, не успев даже поблагодарить владельца машины, выпрыгнул на шоссе.
«Москвич» покатил дальше, а Берестов, развалился на скате кювета, прикрыв кепкой лицо. Из-под козырька он увидел, как Горелл поднялся в кузове и, ухватившись длинными руками за борт, выскочил на шоссе.
— Скотина! — с чувством сказала женщина, проходя мимо Берестова с охапкой корзин. — Среди бела дня пьянствуешь. Люди работают, а ты что делаешь, паразит?
— На свои пью! — с тревогой возразил Берестов, опасаясь, что женщина приведет нового милиционера.
— Убивать вас таких мало! — проникновенно продолжала женщина, направляясь к воротам базы.