— Ты думаешь… — ожившее было лицо Хенны помертвело вновь. — Сельхенвурды никогда не приносили себя в жертву таким способом.
— Ну так если другого способа не осталось, — язвительно отозвался Дигималис. — Это же всё равно жертва богине, а жертва Вуурдане никогда не бывает напрасной. Чем больше богиня взяла, тем щедрее потом одарит.
Илана заметила, как Гай тихонько пихнул молодого воина в бок. Дигималис недолюбливал сестру Эдана, и мало кто упрекнул бы его за это, но сейчас он явно перегибал палку. Илана и врагу бы не пожелала оказаться сейчас на месте Хенны.
На одном из оледеневших стволов она сделала зеркало и снова вызвала в нём образ Эдана. И тут же почувствовала, что он где-то близко. Илана поднесла к зеркалу осколок линдимина, и вырвавшийся из него голубоватый луч изменил изображение. Теперь это был не просто портрет Эдана Сельхенвурда. Свет давно погибшего солнца словно превратился в луч голопроектора, показывающего фрагмент документального фильма, который одновременно снимался и демонстрировался. Лицо Эдана от бледности казалось полупрозрачным, глаза были закрыты, голова склонилась к плечу. Усилием воли, от которого тут же разболелось всё тело, Илана стала отодвигать изображение юноши, увеличивая обзор. Голый по пояс Эдан стоял на мощной ветке, прижавшись спиной к стволу дерева. Его руки были подняты и разведены в стороны. Видимо, поначалу он держался за ветви. Теперь пальцы юноши безвольно разжались, но руки так и остались раскинутыми, поскольку их оплели и прочно привязали к ветвям дерева белые волокна ахмы. Эдан напоминал распятого Христа. У него даже рана была на правом боку, только не от удара копьём, а оттого, что хищные волокна в этом месте слишком глубоко проникли под кожу. Эти волокна уже оплели почти всё его тело и жадно прильнули к обнажённым участкам, словно тонкие, белые пиявки. Некоторые из них покраснели, и даже ствол, к которому прислонился Эдан, из синего стал лиловым. Эдан был ещё жив — его веки слегка дрожали.
— Нет… — прошептала Хенна.
— Где он, Илана? — выхватывая из-за пояса свой пистолет, спросила Изабелла. Она была почти так же бледна, как и её возлюбленный в магическом зеркале, но исполнена решимости. — Где это проклятое дерево? Я знаю, ахма очень прочна, но я сумею осторожно и быстро разрезать её лазером.
— Жаль, что всех вуурдов оставили в посёлке, — проворчала Лилиана, всем своим видом выражая презрение к ревностному исполнению обрядов, давно утративших свой смысл, а точнее, никогда его и не имевших. — Они бы мигом Эдана нашли.
— Это точно, — хмуро согласился Келли, который был тут со всей своей Кошачьей бандой.