— На войне как на войне, — сказала Илана, — Это твои слова, Йесси. Мы не можем допустить, чтобы войну выиграли герцогиня Левенхольд и ей подобные.
Голубоватый оттенок, окрасивший лицо Йесси, едва она увидела гостей, в течение разговора становился всё ярче и ярче. И хотя взгляд её огромных, лишённых зрачков глаз оставался непроницаемым, чувствовалось, что она просто кипит от гнева.
— Я бы предпочла побеседовать с кем-нибудь из взрослых, — язвительно произнесла она, выслушав Илану. — Интересно, Изабелла Фабиани знает, чем сейчас заняты её дети — родной сын и приёмная дочь? Избалованные королевские дети, которым дали слишком много воли! Принцесса Илана, ты всего лишь дитя, которое нечаянно обрело небывалое могущество и возомнило, что имеет право вершить судьбы миров и народов. Играя в могущественную колдунью, ты отняла у моего народа то, что позволяло нам защищать своё с таким трудом обретённое место под солнцем.
— Королева Йесси, надо защитить и Федерацию, и миры за её пределами от произвола негодяев. Вместе с правом использовать солнечный лёд вы дали им возможность ставить условия всем остальным обитателям вселенной. Вы подарили им право устанавливать свои законы везде, где им вздумается. Не слишком ли высокая плата за комфортную жизнь для твоих соплеменников? Я не могу позволить, чтобы ваше ледяное солнце освещало кучке мерзавцев путь к безграничной власти, и всё это только потому, что кто-то там когда-то провинился перед вашими предками! Сколько можно жить старыми обидами? И неужели тебя не гложет совесть? Что стало с лордами и экспертами, чей облик приняли твои подданные на том позорном совете?
— Ничего страшного с ними не случилось! Лорд Санда-Рон, леди Гонсалес и прочие, кого мы заменили собой, отправлены на планету Эгея. Они молчат, поскольку от их молчания зависит жизнь и благополучие их близких, и живётся им там вполне комфортно.
— Придётся вытащить эту историю на свет божий, и ютам придётся ответить за участие в интригах. Но я, наверное, смогу облегчить их судьбу.
— Мы не нуждаемся в твоих милостях…
— А уж это я решу сама.
— Поверь мне, Йесси, — добавила Илана, смягчив тон, — мёртвое солнце может освещать только путь к смерти. Не погасив его, мы бы встали на этот путь. Все.
— Я знала, что, решив тогда на Атене помочь тебе, я очень рискую, — после долгой паузы промолвила Йесси. — Чувство благодарности одержало верх над здравым смыслом. Мы, юты, так и не избавились от этой слабости. Иланы и полукровки тоже остались такими же, какими были. Они снова предали нас. И снова лишили нас дома.