Джейсон бросил на нее неприязненный взгляд:
— И что же вы предпримете? Уедете? В таком случае из моих денег вы не увидите ни драхмы.
— А это решит суд! — парировала Джинни. Она не знала, пойдет ли Бесс на такие крайние меры, но Джейсону Папасу не вредно это услышать.
— Суд? — на его впалых щеках появился темный румянец. — Вы осмеливаетесь угрожать мне?
— Нет, — твердо сказала Джинни. — Я вам не угрожаю. Я предупреждаю вас. Дэймон имеет полное право на поддержку со стороны семьи своего отца. И если для того, чтобы получить ее, понадобится тяжба…
— Ах ты, проститутка бесстыжая! — Его губы скривились, как будто он проглотил ложку горчицы.
— Хватит! Успокойтесь оба! — вмешался Филип, чем очень удивил Джинни. — Джейсон, так ничего не выйдет. Я пойду покажу Джинни детскую, а обсудить все это мы можем и попозже.
Единственное, что Джинни хотела сейчас обсудить, — это кратчайший путь в Нью-Йорк. Но она вспомнила Бесс, отчаяние на ее лице — и промолчала. Джинни чуть вздрогнула, когда Филип взял ее под руку и повел из кабинета. Да, существовала еще одна причина, по которой она не была готова уехать прямо сейчас, призналась она себе. Причина по имени Филип Лизандер.
— Обычно Джейсон не такой, — счел Филип своим долгом сообщить.
— Вы хотите сказать, что обычно никто не смеет противоречить этому старому тирану. Увидев его, я поняла, кто воспитал в Креоне самодовольного эгоиста!
Филип удивленно повернулся к ней:
— Зачем же вы вступили в связь с таким человеком?
Джинни прикусила язык. Чем ближе она узнавала эту семью, тем труднее ей было играть роль любовницы Креона.
— Он умел быть просто очаровательным, когда все шло так, как он хотел, — сказала она наконец. — Но появление Дэймона застигло его врасплох, вот тут-то он и проявил себя во всей красе.
Филип вдруг вспомнил, как мать говорила ему, что Джейсон выполняет любые капризы Креона.
— Филип… — мягкий нерешительный голос остановил их, когда они проходили мимо гостиной.
Джинни оглянулась. Посередине комнаты стояла невысокая темноволосая женщина лет тридцати. Увидев, что они встали, она пошла к ним навстречу; на ее губах играла нежная улыбка. Джинни почувствовала укол ревности, увидев, как тепло улыбается ей Филип. Даже его темные глаза улыбались. Он обнял женщину за плечи и обернулся к Джинни:
— Лидия, это Джинни Элтон и ее сын Дэймон. Джинни, это моя сестра Лидия.
В его глазах, обращенных к Джинни, читалось предупреждение.
— Здравствуйте, — сказала Джинни. Слава Богу, это только его сестра. Наличие в доме ревнивой подружки сильно осложнило бы положение, оправдывала она себя.