Джинни пожала плечами:
— Дэймон живет со мной. Ест он не слишком много, а медицинские расходы покрываются страховкой.
Вот это похоже на Джинни Элтон: независимая женщина, способная справиться с любой напастью. Так почему же она просит денег? Тут концы с концами не сходятся, что-то не так, но что?
— Было бы проще получить деньги от меня, а не от Джейсона.
У Джинни от ужаса похолодели кончики пальцев. Неужели он думает, что она намерена отдаться ему за деньги?!
— Лучше бы ты этого не говорил! — вы дохнула она.
Филип удивленно взглянул на нее и внезапно понял.
— Что за скверный у тебя характер! — зло бросил он.
— Извини. Я просто как-то не могу представить тебя в роли филантропа. — Его явная злость немного успокоила Джинни.
— Я не филантроп, я реалист. Я хочу, чтобы ты была подальше от Лидии. А единственный способ добиться этого — дать тебе то, что ты требуешь. Кроме того, если мальчик действительно сын Креона, то я как-никак родственник.
— Мальчика зовут Дэймон, — напомнила Джинни. — А ваше родство так ничтожно, что его, можно сказать, и нет вовсе.
— Но мужчинам нравится угождать своим любовницам, — добавил Филип.
— Я тебе не любовница.
— Надежда умирает последней, — и он достал из кармана маленький плоский пакетик и протянул ей.
Джинни взяла его. Да, Филип явно подготовился к визиту. Она положила презерватив на тумбочку и взглянула в темные как ночь глаза Филипа. Странное дело, ей казалось, она знакома с этим человеком целую вечность. И вся ее предыдущая жизнь была лишь прелюдией к этому моменту — главному моменту. Она накрыла его руку своей и торжественно произнесла:
— Больше всего на свете я хочу твоей любви, Филип Лизандер.
Некоторое время Филип молча смотрел на нее. О чем он думал? Может быть, уже видел ее в постели рядом с собой? Он поднял руку и медленно провел пальцем по ее лбу, носу, коснулся губ. Она чуть вздрогнула.
— Ты очень красивая женщина, Джинни Элтон.
— Знаю, — хрипло отозвалась она. Казалось, ей не хватает воздуха. Она чувствовала, как наливается сладкой тяжестью ее грудь, и ей уже трудно было сосредоточиться на чем-то другом, кроме этих волнующих ощущений и предчувствий. — Но красота — не моя заслуга.
— А в чем твоя заслуга? — И он коснулся губами ее маленького ушка. — Может быть, в том, что твоя кожа нежна, как бархат? Такая теплая и мягкая. Я хочу поцеловать каждый дюйм… И твои волосы, такие шелковистые, — тихо говорил он, гладя ее по волосам. А потом зарылся в них лицом. — Они так чудесно пахнут. Как цветы. Дикие цветы, наверное, потому что аромат у них легкий. Нужно быть очень близко, чтобы его почувствовать. Да, очень близко.