Полк начал входить в прорыв, вошел уже и второй батальон, начал движение штаб полка, и вот тут-то началось! В четыре часа дня немцы атаковали с флангов, да не как-нибудь, а с танками и бронетранспортерами. Оставшиеся вне прорыва батальон и полковая артиллерия рванулись на помощь атакованным, штабу. Всю ночь творилось черт знает что, удалось все же вынести знамя полка, канцелярию штаба. Но около четырехсот человек головы сложили — жестокая потеря. Почти двое суток ушло на заделывание брешей в своем переднем крае. Танки и бронетранспортеры были столь неожиданными, что того и гляди можно было ждать новых сюрпризов и контрмер. Немцы обороняли «крепость Холм» по приказу Гитлера!
Кто виноват? Разведка?! Плохо разобралась с донесением комбата! Но разведчики взяли нескольких пленных, в том числе офицера, который показал, что «мешок» был задуман для того, чтобы обескровить русских, оставить их без сил для преследования в предстоящем массовом отходе.
Земляк, москвич, старший лейтенант Усиевич, работавший в дивизионном трибунале, успел предупредить Игоря: «На тебя тут дело заводится!».
Через командира полка официально передали приказ явиться Бескину для допроса в трибунал. Болтакс, прекрасно понимая ситуацию, в том числе и свою оплошность, сказал, что старший лейтенант Бескин на НП на нейтралке, выйти оттуда невозможно, прижимает огнем противник, а в связи с большими потерями среди разведчиков отозвать людей с НП он не может. Игорю приказ был короче:
— Немедленно на нейтралку, и не показываться!
Несколько суток отсиживался Игорь на НП, офицеры из трибунала ежедневно наведывались в штаб полка для допроса, но на нейтралку вылезать не решались, хотя Игорь их туда приглашал, подначивал. Командир третьего батальона, которого так же «подловили» немцы, и виновный не менее Игоря, делал все возможное: прикрывал его огоньком и от немцев и от своих, присылал с посыльным поесть-согреться, свои-то все проходы знали. А сидение на нейтралке затягивалось.
На фронте людей можно было разделить на две категории. Одни стремились зацепиться где-то в тылу, вне зоны обстрелов, в любом качестве, в любом месте. Попав все-таки на фронт, и тут цеплялись за тыловые подразделения, сторонясь передовой, как черт ладана. Такие люди забывали одну простую истину — все предопределено, и если тебе предназначен снаряд или бомба, то найдут они тебя и в самом глубоком тылу, и будет это называться шальной снаряд, шальная бомба, а то и просто кирпич на голову с крыши. Бойся — не бойся, от своего не уйти!
Вторая категория — это те, что стремились на передовую и искренне, сердцем рвались защитить тех, кто нуждался в защите. Душе на передовой было свободнее, чище — подальше от начальства, от бытовой суетни прифронтового существования. Лицом к лицу с опасностью для таких людей — самая надежная, безопасная позиция: все видно, можно и увернуться. Особо унизительно для таких людей — сидеть пескарем в щели и дрожать.