— Что ж, придется мне теперь другую квартиру подыскать, — озабоченно сказал Мокшин, стараясь замять неприятный разговор. — Мигом освобожу вашу светелку, Владимир Тихонович.
— Что, нравится? — спросил Володя.
— Хорошая комнатка, — с легким сожалением сказал Мокшин. — Теплая. А вид! Красота! Вся река — как на ладони. Девушки гулянья устроят — смотреть прелесть! — Он заразительно засмеялся, обнажая ровные иссиня-белые зубы.
— Точно. Залюбуешься! — тоже заулыбался Володя, вспомнив недавнее прошлое. — А зачем вам переезжать? Живите. Мне места хватит.
— Да неудобно как-то...
— И вправду, Василий Гаврилович, — оживился отец. — Чего вам мотаться. Шесть месяцев — срок невеликий. Оставайтесь. Он у нас парень не балованный. — Отец строго посмотрел на сына. — Чать привыкли?
— Да, привык, — вздохнул Мокшин.
— Так как?
— Ну добро, — решился Мокшин. — Раз не гоните, остаюсь. Думаю, не передеремся.
— Не передеремся! — Володю обрадовало, что симпатичный геолог останется. — Веселее будет.
Пришли братья Тихона Пантелеевича: старший — Моисей и младший — Савелий. Они успели раздобыть где-то небольшую корчагу браги, шумно радовались приезду племянника и предстоящей выпивке. Увидев на столе отцову посудину, обрадовались еще больше, утащили корчагу на кухню. Туда же их жены пронесли миски с чем-то съестным. В доме стало людно.
Когда все уселись за стол, отец бережно налил в стопки мутноватого, пахнущего резиной спирта-сырца, и пир начался.
После нескольких стопок вонючего зелья Володя охмелел и пить отказался. Голова кружилась, а во рту противно жгло, пахло каучуком, будто он только что изжевал целую автомобильную покрышку.
— Что, отвыкли? — спросил Мокшин, подталкивая тарелку с яйцами.
— Да нет... Не привыкал. На фронте, бывало, пил. Законную. Фронтовую. Только не такую.
Мокшин понимающе улыбнулся:
— Это, дорогой коллега, не фронт. Этакого дерьма и то днем с огнем не найдешь. Дефицит. Тыловой ликер. Спасибо еще Вознякову. Удружил Тихону Пантелеевичу. Из своего энзэ. По случаю семейной радости.
— Возняков? Кто это? — пьяно удивился Володя, туго вспоминая инструкции Новгородского.
— Наш начальник. Если придет, то обязательно будет сватать тебя на работу, — уже совсем по-приятельски сказал Мокшин. — Люди нам нужны. А специалистам вообще цены нет.
— Какой я специалист, — пренебрежительно фыркнул Володя.
Возняков пришел поздно, когда дородные тетки пустились в пляс под разухабистый перепев гармошки, которую с пьяной беспощадностью терзал дядя Савелий. Мокшин как в воду глядел. Гость выпил штрафную и, узнав, что к чему, действительно обрадовался.