…Однажды на заставу пришла женщина и сказала, что еще в 1941 году, когда пограничники с боями отходили от границы, один раненый боец оставил у нее служебную собаку, тоже раненую, и просил сохранить пса. Он заверял, что вернется за собакой, но прошло уже много времени, боец так и не появился, может, убили, а может, еще что, но только женщина очень хотела вернуть пса пограничникам.
«А что, если пес и в самом деле ценный, и может помочь ловить бандитов!» — подумал я.
Начальник службы собак отряда лейтенант Николаев объявил:
— Кто хочет быть инструктором службы собак?
Я вспомнил Ирака, вспомнил, как мы ловили с ним диверсантов, как он выручал меня, и решительно сказал Николаеву:
— Я хочу.
Собаку, которую привела женщина, звали Джеком. За годы, проведенные в селе, Джек утратил все качества служебной собаки, условные рефлексы угасли, он только бурно радовался людям в пограничной форме. Жалобно скулил, беспокойно оглядывался, надеясь, очевидно, увидеть хозяина. Обнюхал всех, побывал на конюшне, в каптерке.
— Что, не нашел? — сочувственно спросил я его.
Джек поднял на меня тоскующие глаза и чуть заметно вильнул хвостом.
Я потрепал его по загривку, ласково сказал:
— Пойдем, устрою тебя.
Вскоре меня с Джеком направили на двухмесячные курсы инструкторов службы собак.
Я изучал там анатомию и физиологию собаки, общую и специальную дрессировку. Большое внимание уделялось следопытству, распознаванию ухищренных следов. Считаю, что главную закалку я как следопыт получил на этих курсах.
Занятия вел все тот же лейтенант Николаев — человек всесторонне подготовленный, бывалый пограничник. Все, что он знал по следопытству и собаководству, передавал нам.
Прежде всего мы обращали внимание на развитие у собаки тех навыков, которые нужны в службе на данном участке, при определенных географических и климатических условиях. Например, в горах овчарке нужно отрабатывать одни навыки, на морском побережье другие.
Наиболее трудное время для охраны горных участков — зима. Бураны, метели и туманы ограничивают видимость, затрудняют ориентирование пограничных нарядов, а снежные обвалы создают для них непредвиденные препятствия. Все это, конечно, требует от пограничников высокого мастерства, максимального напряжения. Всякий раз, попадая в такие условия, я благодарю своего первого учителя за науку и требовательность.
Он задавал нам такие задачи.
Допустим, на одном из горных участков обнаружен след. Рассчитывая на непогоду и глубокий снег, нарушитель перешел государственную границу и стал углубляться в наш тыл. К месту нарушения прибыла тревожная группа. Она устремилась по следу. Продвигаться по снегу очень трудно. След идет по глубокой лощине, то петляет в колючих зарослях, то снова поднимается на гору, то уходит в чащу могучего леса. Но вот след и вовсе пропал: его замела поземка.