— Да, господин канцлер, — продолжил тем временем полковник, — разрешите воспользоваться вашим любезным согласием помочь мне в уяснении некоторых тонкостей русского языка? Вот, сейчас… (экс-чукча достал записную книжку), — совершенно непонятный мне момент. Я правильно понимаю, что «пи…то» — это хорошо, а «х…во» — плохо?
— Вы абсолютно правы, — кивнул я.
— Но почему же тогда «ох…иельно» — это лучше, чем «пи…то», а «п…ец» — много хуже, чем «х…во»?
— Это вы наткнулись на иллюстрацию того, что русский народ владеет философией чуть ли не с рождения, — пояснил я, — и ваш первый пример — это результат осмысления им закона отрицания отрицания, а второй — перехода количественных изменений в качественные. В общем, если вы попытаетесь это понять, приготовьтесь потратить несколько лет жизни. Лучше просто запомнить, по-моему.
Полковник ушел, я выключил запись и попытался по свежим следам определить, как прошла беседа. Вроде ничего, то, что милейший Иочиро является специалистом не только в области авиации, мы подозревали и раньше… А как он насчет оборудования для шести с половиной миллиметров встрепенулся! О чем это говорит? Да о том, что снятие этого калибра с вооружения прошло у них отнюдь не единогласно, и вовсе не факт, что аргументы выдвигались только технические. У нас тоже такое было, как раз пару дней назад прошло совещание…
Мосин, Федоров и начальник Ружейного полигона Ораниенбаумской стрелковой школы Филатов сошлись чуть ли не насмерть — во всяком случае, окончательное решение пришлось принимать мне. Предмет совещания состоял в том, что на текущий момент в России наблюдался явный перебор с числом калибров стрелкового оружия.
Имелась мосинская винтовка 7,62 и такой же пулемет образца 1902 года.. Автоматы и пистолеты были 7,63. Пулемет 1905 года, который уже можно было назвать единым, имел калибр 7,92. А опытные экземпляры калашеобразного самозарядного карабина были сделаны сразу 6,5, 7,62 и 7,92 — все под длину гильзы 39. Наконец, имелся револьвер «Наган» и патроны к нему, больше ни к чему другому не подходящие.
С наганом я столкнулся еще в Артуре и с тех пор имел твердое убеждение — это оружие для населения и, может быть, полиции, но никак не для армии. Хреновина, даже у самовзводного варианта которой для второго выстрела надо нажимать на спусковой со всей дури или два раза — нет уж, увольте.
Ругань шла полдня, и к единому мнению господа совещающиеся так и не пришли. Уже через пару часов я потерял нить беседы, которая вертелась в основном вокруг экономики — из обрезков чего на каком оборудовании что лучше производить. Японский пример тоже поминали — как аргумент энтузиасту калибра 6,5 Федорову, мол, по результатам войны япы от него отказались. А мне, честно говоря, понравился Федоровский подход.