Но у Джейка не было желания схватить ручку. Он слушал все, что говорил отец, но никак не мог представить, что существует девушка, с которой ему захочется, ну… сделать ЭТО.
Но это было, до того, как его мать подкинула его какой-то дальней родственнице в Дулитле и одноклассники вызвали его на спор, что он сделает это с Харриет Роджерс.
Очень, очень давно, Джейк вздохнул и сел. Кинул упаковку на тумбочку, у кровати.
Сегодня они ему не понадобятся. Он сбросил свои дорогие сапоги и поставил их рядом с низким сундуком, на котором стоял телевизор. Взял куртку, повесил ее на металлическую рейку, предназначенную для одежды, выключил свет и снова упал на кровать. Взял пульт и включил телевизор.
Откинувшись на подушки, под мигание экрана, слабо освещавшего темную комнату, он благодарил все силы мироздания, уведшие от него самую чарующую женщину, какую он встречал за долгое, долгое время.
Привести ее сюда, соединиться с ней на этой твердой, как камень, кровати, покрытой синтетическим покрывалом в катышках, было бы грехом.
Джейк вздохнул и переключил канал.
…Он пошел на выпускной бал в тот вечер очень, очень давно с Харриет Роджерс не только потому, что его подстрекали одноклассники, а потому, что она ему нравилась. Конечно, она отличалась от других девушек. Но ведь и Джейк был не похож на своих одноклассников. Он чувствовал себя старше остальных, не по годам опытным. Любой, кому пришлось воспитывать родителя, чувствовал бы себя так же, решил он.
Но каковы бы ни были причины, а может быть, просто потому, что не было никакой причины, ему нравилась Харриет Роджерс. Она была добра к нему в тот день в магазине художественных принадлежностей, и к тому же она была умна, интересна и занимательна.
И что он сделал для нее?
Пошел с ней на бал, танцевал с ней, щека к щеке, пользуясь тем, что ее тело как будто таяло рядом с ним, крепко обнял ее и увел из спортзала к машине, которую выпросил на этот вечер.
А потом они поехали на озеро.
Джейк нажал кнопку отключения звука. В его голове кричали воспоминания. Он любил ее, действительно любил, и когда они целовались, и обнимались, и прижимались друг к другу, единственным стремлением, наполняющим его мозг и будоражащим его кровь, было желание быть как можно ближе к ней.
Он определенно не думал о том, что его отец называл «защитой».
Он вздохнул.
В последний момент он вспомнил наставления и вышел. Она была такой доверчивой, такой невинной, такой открытой ему. Он даже подумал, что она не понимает, от чего он пытался ее спасти.
Образ женщины за стойкой возник в его воображении. Джейк поморщился и снова нажал кнопку, возвращая телевизору звук.