Грейс присела в реверансе. Возможно, подобный жест не был предписан правилами этикета – статус мистера Одли оставался пока расплывчатым и неясным, – но этого требовала простая вежливость. В конце концов, джентльмен ведь поклонился.
Грейс покосилась на герцогиню, хмуро сверлившую ее взглядом, а затем на Томаса – тот весело усмехался, не скрывая при этом раздражения и досады (совершенно непонятно, как ему это удавалось).
– Ее светлость не может рассчитать вас за то, что вы называете мистера Одли его официальным именем, – заявил он с обычным легким оттенком нетерпения в голосе. – А если она это сделает, то я отправлю ее куда подальше, а вам назначу пожизненное содержание.
Мистер Одли посмотрел на Томаса с удивлением и явным одобрением, после чего повернулся к Грейс.
– Звучит заманчиво, – улыбаясь, прошептал он. – И насколько же далеко можно ее отослать?
– Я подумываю о том, чтобы расширить свои владения, – отозвался Томас. – Внешние Гебридские острова чудо как хороши в это время года.
– Ты просто жалок, – прошипела герцогиня.
– И чего ради я ее терплю? – громко посетовал Томас. Размашистым шагом он подошел к буфету и налил себе выпить.
– Ее светлость – ваша бабушка, – строго напомнила Грейс, пытаясь призвать мужчин к благоразумию.
– Ах да, родная кровь, – вздохнул Томас. – Говорят, она гуще, чем вода. Какая жалость. – Он смерил взглядом новоявленного кузена. – Вы вскоре поймете, что я имею в виду.
Грейс ожидала, что снисходительно-покровительственный тон герцога заставит мистера Одли ощетиниться, но его лицо не выражало ничего, кроме вежливого внимания. Любопытно. Похоже, мужчины заключили своего рода лицемерное перемирие.
– А теперь, – объявил Томас, повернувшись к бабушке и глядя на нее в упор, – я вернул вам ваше сокровище и умываю руки. Блудный сын приник к вашей любящей груди, мир вновь обрел гармонию. Не мой мир, – добавил он глухо, – полагаю, теперь этот мир принадлежит кое-кому другому.
– Только не мне, – возразил мистер Одли, тогда как остальные хранили молчание. На губах его заиграла ленивая усмешка – так улыбаются плуты и самые отчаянные бродяги. – Если вам интересно, – добавил он.
Томас наморщил нос с видом полнейшего безразличия.
– Мне не интересно.
Грейс растерянно посмотрела на мистера Одли. Тот все еще улыбался. Ее испуганный вопрошающий взгляд метнулся к Томасу.
Уиндем кивнул девушке, приветствуя ее кривой ухмылкой, затем поднес к губам бокал и осушил его одним ужасающе огромным глотком.
– Я ухожу.
– Куда? – потребовала ответа герцогиня.
Томас помедлил, стоя в дверях.