При этих словах Джек вытянулся в струнку. Покосившись украдкой на мисс Эверсли, он заметил, что она тоже настороженно замерла.
Джек ожидал, что комнату ему покажет лакей. Возможно, дворецкий. Но мисс Эверсли… Какая прелестная неожиданность.
– Вам ведь не трудно, мисс Эверсли? – осведомилась герцогиня. К лукавству в ее голосе примешивалась нотка язвительности.
– Конечно, нет, – отозвалась компаньонка. Тень, набежавшая на лицо девушки, не помешала Джеку угадать ее мысли.
Мисс Эверсли растерялась. Ее брови чуть приподнялись, ресницы удивленно затрепетали. Похоже, ей никогда раньше не поручали заботиться о ком-то, кроме герцогини. Старуха явно не желала делить свою компаньонку с кем бы то ни было. Задержав взгляд на губах мисс Эверсли, Джек тотчас решил, что и ему не чужды собственнические чувства. Если бы эта женщина принадлежала ему… будь у него право назвать ее своей… он ни за что не стал бы делить ее ни с кем.
Ему вдруг отчаянно захотелось снова поцеловать ее. Легко провести рукой по ее нежной, бархатистой коже. Это мимолетное, едва ощутимое скольжение пальцев так легко принять за случайное прикосновение.
Но острее всего он желал произнести вслух ее имя.
Грейс.
Звучание ее имени завораживало. Оно несло в себе утешение.
– Проследите, чтобы моего внука устроили с удобствами, мисс Эверсли.
Изумленно подняв брови, Джек повернулся к герцогине. Она сидела, неподвижная как статуя, чинно сложив руки на коленях, но уголки ее губ едва заметно загнулись вверх, а в глазах пряталась хитрая, язвительная усмешка.
Старуха отдавала ему Грейс. С бесстыдной откровенностью она предлагала Джеку попользоваться ее компаньонкой, если он того пожелает.
О Боже, ну и семейка! И как его только угораздило очутиться здесь?
– Как вам будет угодно, мадам, – проговорила мисс Эверсли, и Джек тотчас почувствовал себя грязным негодяем, едва ли не людоедом, потому что бедняжка явно не догадывалась, что ее госпожа пытается сделать из нее дешевую шлюху для своего внука.
Каким чудовищем нужно быть, чтобы замыслить этот омерзительный торг? «Останься на ночь в замке – и можешь взять девчонку себе».
Джека замутило от отвращения. Ему было противно вдвойне, оттого что его действительно тянуло к девушке. Но он вовсе не хотел, чтобы ему отдали ее, словно ягненка на растерзание льву.
– Весьма любезно с вашей стороны, мисс Эверсли, – подчеркнуто учтиво произнес он, желая осадить герцогиню. В дверях Джек обернулся и добавил: – Да, чуть не забыл, если кто-нибудь станет интересоваться, я – друг Уиндема. Давнишний приятель. – Во время прогулки верхом кузены почти не разговаривали, но в этом вопросе они тотчас пришли к соглашению.