Фалин повернул голову немного вправо.
-Так лучше, - признал, воодушевляясь Лареф, - по крайней мере, один глаз смотрит прямо на меня. А теперь слова и поклон.
-Зззз…здрасте! – Фалин поклонился.
-Далось тебе это здрасте? – раздражѐнно произнѐс Лареф. – Ну, чего ты всѐ время его повторяешь? Нужно сказать «прошу вас». Попробуй ещѐ. У тебя получится.
Фалин утвердительно кивнул и, приняв решительный вид, снова протянул руку с розой вперѐд и открыл рот. Вначале опять шли непонятные звуки, но потом у него начало получатся.
-П…п…пппппп
-Отлично, Фалин! – вскричал Лареф.- Давай, давай ещѐ…напрягись. У тебя получается.
После этих слов Фалин ещѐ больше побагровел и ещѐ шире открыл рот.
-П…пппп…бараны…
Радостная улыбка мгновенно слетела с губ Ларефа. Он устремил на Фалина безнадѐжный взгляд. Тот виновато пожал плечами, словно оправдываясь перед ним за последнее действие. В ответ Лареф использовал излюбленный жест своего хозяина. Он махнул рукой, и устало произнѐс:
-Скажешь, что получится. Стой здесь, а я схожу за миледи!
Фалин быстро закивал головой и радостно заулыбался.
-Господи чем, я тебя прогневил? – пробормотал Лареф. – Почему ты караешь меня так жестоко?
Понурив голову, он побрѐл в направление замка. По пути Лареф молил бога, чтобы еѐ не оказалось на месте. Но его чаяниям не суждено было сбыться. Ремика оказалась у себя в покоях. Она только недавно вернулась с прогулки, и даже переодеться не успела. Горничная впустила его в покои. Ремика стояла у открытого окна. Когда он вошѐл, она сразу обернулась к нему лицом. Ларефу сразу бросились в глаза открытые сундуки. Они были полны одежды. Да и в покоях царил полный беспорядок. Всѐ это говорило о том, что гостья собирается покинуть замок. Лареф возликовал в душе. Закончилось. Все, слава богу, закончилось.
-Миледи оставляет нас? – как мог грустно спросил Лареф.
-Ещѐ утром я именно так и хотела поступить! – весьма раздражѐнным голосом ответила Ремика. – Но тут мне попался один…очень наглый пастух. Я должна хорошенько проучить его. А это может занять некоторое время. Поэтому я пока останусь в замке.
-Пастух? – бледнея, переспросил Лареф.
-Да. Сам оборванец, а возомнил из себя невесть кого. Изысканная речь, манеры вельможи. Разговаривает он, конечно, вежливо, но так, что хочется убить его на месте. И шпагой владеет хорошо. Я бы даже сказала слишком хорошо. Надо это признать. Но ничего, всегда можно найти другой способ для мести. – Ремика внезапно осеклась и устремила недоумѐнный взгляд на Ларефа. Тот весь съежился, ожидая самого худшего продолжения.