Вот блин. Когда меня перестанут тыкать в это носом.
— Матвей, а ведь тебя Кожей многие называют.
— Был я охотником, да потом отошел от дел, — помрачнел Матвей.
Тема ему явно неприятна, отложим. Но мне кажется, что бывших охотников не бывает.
— Бой.
Черт совсем отвлекся. Что там у нас происходит. Инс Лед и Кей Лари. Господа, делайте ставки. Прием ставок сто к одному на Инса, есть желающие поставить на Кея? Не стесняйтесь, ставьте, в случае победы Кея вы получите целое состояние. Что, никого нет? Что-то сегодня с идиотами в городе напряженка. Может, завтра подъедут.
Инс, невысокий коренастый мужичек с двумя мечами и Кей в стандартном миланском доспехе, и фламбергом в руках. Кстати, все развлекающиеся охотники тяжелыми доспехами себя не утруждают, кольчуга, шлем и поножи[38] максимум. Привыкли так работать или лень надеть тяжелые доспехи на показательные выступления? Тем временем в круге все закончилось. Кей попер на Инса, как оголодавший бык на симпатичную буренку. С испугу наверно. Инс вежливо пропустил его мимо себя, попутно забыв фальшион в наколеннике торопыги и добил, раскроив другим шлем.
На этот раз выкрики были слабые. Чувствую, народу приелось. Теперь более или менее понятно правило древнеримских гладиаторов убивать противника эффектно, а не эффективно. Действительно, какой интерес смотреть? Выходят профи удар, максимум два и занавес. Посмотришь часа два-три и захочешь пойти в кабак выпить, и начистить хавальник соседу. Вот и извращались бойцы на арене Колизея в борьбе за симпатии электората.
— Бой.
Кто у нас там, а Яг Топор и этот, как его Синтазула, нет сэр Зул Синта, короче, жердяй-синтезатор. Яг в кольчуге, топор[39] и норманнский щит[40], шапка типа круглый шлем[41], прям дикий викинг и рыцарь в сверкающих доспехах. Исход ясен, задумываемся над будущим, что там Берг сказал по поводу погани и трех часов проведения в оной?
— Влад!
Мощнейший толчок в спину, я едва успеваю выставить руки, чтобы смягчить падение на мостовую. Визг, грохот, оторванная рука в рукаве рубашки Матвея, лежащая у моих ног. Жердяй с топором в голове.
— Папа, — дикий крик Дуняши.
— Не дайте им уйти, — голос Глава режет уши.
Поднимаю голову. Ошеломленные зеваки. Неподвижные тела секундантов и стражников. Матвей, лежащий на спине. Дуняша судорожно пытается остановить кровь из обрубка левой руки отца. Охотники, увлеченно рубящие молодчиков хорька, пытающихся вырваться с площади. Черный гигантский волк, беснующийся среди них. Срывающиеся с неба молнии. Локальный армагеддон.
— Влад, помоги мне, — пинок в спину от Наты приводит в чувство, — бери руку и помогай.