Поэтому я жила в совершенно замкнутом мирке. Ходила на работу, сидела дома, иногда куда-нибудь выходила, но все это происходило как будто не со мной. Иногда – несмотря на все мои усилия быть в форме – Барри приходилось дважды вызывать меня по внутренней связи, прежде чем я осознавала, что он звонит. Я прочитывала целые главы книги, и только потом замечала, что прочла их дважды. И по телевизору я просматривала целые программы, но после просмотра не могла вспомнить из них ни слова. Я все еще вынашивала план уехать из дома, но не находила в себе сил начать поиски жилья.
В этом было все дело: у меня не было сил ни на что.
Дни становились короче, погода с каждым днем все отвратительнее, и каждое утро мысль о том, что надо вставать с постели, казалась мне все более невыносимой. Периодически, когда никто не видел, я сидела на работе у своего компьютера и большими буквами, подряд, печатала имя Тима – ТимТимТим, – а если кто-нибудь входил, тут же стирала написанное нажатием одной клавиши. Иногда я пыталась себя уверить: без него мне даже лучше. Когда все успокоится, я буду благодарить Бога за то, что он так устроил. Но периодически я не могла сдержаться и, исчезнув в туалете, тихо, чтобы никто не слышал, плакала.
На Рождество по приглашению Жюли в Дублин должен был приехать Энди Джордан. Жюли просто с ума сходила от него. Я была рада за подругу, но в то же время меня грызла самая черная зависть.
– Я от него становлюсь как будто газированная, – призналась она мне как-то, когда мы отправились погулять. – Даже когда он несет несусветную чушь, я просто млею от восторга!
Я засмеялась:
– Это потому, что он говорит не то, что все. Это придает ему своеобразный шарм.
– А у него есть шарм, не правда ли? – ухватывалась она за мои слова. – Это ты видела его только в пляжной одежде, а мы с ним однажды ходили вместе ужинать, так он был одет в шелковый темно-синий костюм! Ты можешь себе представить ирландца в шелковом темно-синем костюме?
Представить себе такого я действительно не могла.
– Надеюсь, что он здесь не замерзнет, – продолжала она серьезно. – Он в жизни не бывал ни в одной холодной стране.
– А ты же говорила, что он ездит кататься на лыжах в Колорадо?
Она поморщилась:
– Это совсем другое дело. Там сухой холод. Не то что здесь – влажный, пронизывающий и мрачный.
– Надеюсь, ты не говорила ему, что его тут ждет влажный, пронизывающий и мрачный холод?
– Я сказала ему, чтобы он взял с собой побольше свитеров и плащ. А он ответил, что у него нет плаща.
– Могу поспорить на что угодно, что есть, – сказала я. – Просто он тебя разыгрывает, Жюли.