Сандерс поспешил внутрь, закрыв за собой дверь.
— Он объяснил, о чем хочет поговорить?
— Сказал только, что это касается Николь Бакстер. В груди у Сандерса все сжалось.
Неужели случилось то, что они предвидели? Самое ужасное…
— Он сказал что-нибудь еще? Она…
— Нет, он не вдавался в подробности. Просто просил сразу же перезвонить ему.
Сандере кивнул и кинулся вниз, в холл, а из него в кабинет, который временно был превращен в штаб. Он открыл дверь, щелкнул выключателем и зажег все лампочки в той огромной комнате, которая была разделена на три рабочие зоны. Затем сел за стол, поднял трубку и позвонил в офис Ноксвилла. Секретарь немедленно соединил его с Риком Карсоком.
— Вы нашли ее тело? — почти крикнул Сандерс, едва. Рик взял трубку.
— Нет, — ответил тот.
Вздох облегчения вырвался из груди Сандерса.
— Значит, вы хотели поговорить не о Николь Бакстер?
— О ней, — сказал Рик. — То есть я думаю, что о ней. Я только что разговаривал с медсестрой из госпиталя в Батон-Руж. Она хотела бы связаться с Гриффом. К ним поступила пациентка, Джейн Доу, которая подвергалась пыткам и получила огнестрельное ранение. Она была найдена на обочине дороги где-то в тех краях. И эта женщина разговаривать не может, потому что находится на искусственной вентиляции легких, она написала имя Гриффа на бумаге.
— Как та медсестра описала Джейн Доу?
— Лет тридцати. Высокая. Темные волосы. Светло-карие глаза.
Сердце Сандерса учащенно забилось.
— Это может быть Николь.
— Да, но может, это и не она. Что вы собираетесь делать? Как разруливать ситуацию?
— Я скажу Гриффу.
— А если окажется, что эта женщина не Николь Бакстер?
Сандерс знал, что Рик не понимает, насколько глубоко отчаяние Гриффа. Сейчас уже ничто не сможет погрузить его в еще больший ад, чем тот, в котором он находится.
— Если это не Николь, Грифф разберется с этим.
Пятью минутами позже Сандерс постучал в закрытые двери кабинета. Проигнорировав приказ Гриффа, Сандерс открыл дверь и вошел в комнату. Грифф поднял голову и посмотрел на Сандерса.
Налитые кровью глаза. Двухдневная щетина. Мятая одежда.
На полу около дивана полупустая бутылка скотча.
У Гриффина была маниакальная привычка всегда быть чисто выбритым. Она появилась у него после заключения, когда он вообще не имел возможности бриться.
То, что Гриффин не притрагивался к бритве, больше чем что-либо еще подсказало Сандерсу, как глубоко его друг погряз в трясине безнадежности.
— По-моему, я не разрешал тебе входить.
— Не исключено, что появились новости о Николь, — сказал Сандерс.
Грифф выпрямился и посмотрел Сандерсу в глаза: