— А разве посланец Бога не все знает? — спросил мальчик.
Ему показалось, что огромная грудь поднялась в тяжелом вздохе.
— Как тебя зовут? — черные губы шевельнулись, шире обнажая желтые клыки.
— Симон, о Великий…
— Не называй меня так. Велик только Господь. Меня зовут… — Лесной Ужас словно на миг о чем-то задумался. — Зови меня Джузеппе.
— Джуз. ээпээ, Джуз… — мальчик тщетно пытался справиться со странным ангельским именем.
— Джу.
— Хорошо, Великий Джу.
— Просто Джу.
— Хорошо, Вели… — запнулся Симон — Джу. Да. Там Рай.
— Что? — остроконечная голова вдруг приблизилась, нависла над ним, и Симон зажмурился от неожиданности. Мысли его заскакали, как макаки по веткам.
«Я прогневал его, Боже могущественный. Я…недостоин, дурак, дурак!»
— Рай?
— Да, Джу, там Рай — наш город Эдеме. Там живет Великий пророк Омуранги. Там все живут, красивей места нет. Там огромные дома, даже выше тебя, там дворец Омуранги, — горячо заговорил Симон, поняв, что Ужас на него не гневается.
— Ты пришел оттуда?
— Я… да мы, — голос Симона сбился, он почесал нос от растерянности. Лицо его сморщилось. — Я, мы, нам сказали, что надо принести двух детенышей лесных людей — енгаги. Мы не знали, что они под твоей защитой, Великий Джу, мы не знали… Это Великий Омуранги велел, — он сел на землю и заревел во весь голос. Все напряжение прошлых дней, долгого похода и страшного сражения разом выходило в слезах. Огромная рука нежно коснулась по его волос.
— Все кончилось, каани. Все кончилось, малыш.
Очень давно Симона никто так не называл. Ему стало совсем невмоготу, он уткнулся в жесткую черную шерсть и безутешно зарыдал.
— Не плачь, — черный палец приподнял его подбородок. — Я не сержусь. Расскажи, что это такое — Эдеме?
Симон глубоко вздохнул, размазал кулаком слезы и, икая, продолжил.
— Там живет Великий Омуранги. Там живут все. Там большие дома, много людей. Я, — он c детской гордостью ткнул мокрым от слез кулаком в грудь. — Исотша — солдат. У нас много солдат, много оружия. И есть большие машины, целых десять, с пулеметами. Вот так. Сильнее Великого Омуранги нет никого.
Мальчик увлекся, замахал руками, показывая размеры пулеметов и машин.
— Ну, почти никого, — он смущенно поднял блестящие глаза, неуверенно продолжил. — Он сильнее всех людей. Вот. Еще есть девчонки. Их берегут. И еще мы крадем их у диких, в лесах. Дикие глупые и не хотят слушаться Великого Омуранги. Дураки, они не понимают, как это здорово — слышать его, видеть его. Он — голос Божий, пророк, он самый мудрый, он все знает, он прожил тысячу лет. А может больше. Он никогда не ошибается и делает все всегда правильно.