Раз за разом просматривая кадры исторической кинохроники, Аким убеждался, что так же, по-шамански, воздействовали на людей Гитлер и Сталин и Вольф Мессинг, и возможно, Распутин, недаром его дочь Матрена в эмиграции дрессировала тигров и прославилась как бесстрашная укротительница.
Современная наука обозначала феномен концентрированного волевого посыла словами «гипноз» или «внушение», но тайное слово «кобь», на тысячелетия старше любого «гипноза», отражало явление ярче и полнее. Властители и маги прошлых времен умели собирать разношерстную толпу в послушную стаю, они безошибочно знали, как овладеть ее вниманием и волей, как пролить в души яд обожания и озарить священными огнями неизбежные жертвы и лишения.
Хорошенько протопив избушку, Аким прилег на лежанку, покрытую старым лоскутным одеялом, накрылся твердой, задубевшей на морозах овечьей шкурой и вскоре заснул под вой расходящейся вьюги в печной трубе. В ту ночь ему приснился странный сон, которому он долго не мог найти объяснения и опоры в дневной обыденности, плоской, предсказуемой и отвратительно расчетливой, как долговая квитанция «вернуть с процентами».
Сон его начался словно бы с середины. Он очутился лунной ночью в зимней тайге. В руке он держал резной посох из елового комля. Ствол был резной, закрученный хитрой змейкой. Когда-то он мечтал сделать такой, пока не понял, что посох дают Боги.
Деревья отбрасывали на снег четкие синие тени. В лунные ночи просыпается душа леса, она ищет встречи и может принимать любые обличья. Крупный белый волк выскочил на него из лесной темени, схватил зубами за рукав ватника, принялся трепать и дергать грубыми, жадными рывками. Его янтарные глаза светились неподдельной злобой. Аким не понимал, чего хочет зверь, и его укусы, сначала легкие и неглубокие, внезапно переросли в атаку. Едва устояв на ногах, он замахнулся посохом и ударил, волк резко отпрянул, и шкура вдруг раскрылась на нем, точно упал косматый мешок, и из пустой кожуры выкатилась на снег обнаженная девушка. Мелькнули сжатые смуглые колени и локти, прижатые к груди. Гибко изогнувшись, она по-звериному встала на четвереньки и взглянула на него исподлобья, вопрошающе и без улыбки. Ему понравились ее откровенная злость и сумрачный взгляд с женской тягой на дне зрачков. Он не сразу понял, что девушка ранена: на снегу, под ее коленями, неудержимо расплывалось алое пятно.
Откуда приходят эти смущающие душу сны, сотканные из невысказанных слов и глубоко упрятанных желаний? Сон о девушке-волчице плеснул в сердце и разбудил давно дремавшую в нем жажду обладания.