Прибыв на следующий день домой и запирая машину в гараж, Дикон нашел Кетти сидящей на крылечке, глядя на мир так, словно она потеряла лучшего друга.
— Что так мрачно? — спросил он, остановившись на верхней ступеньке. Кетти смотрела на свои туфли.
— Я под домашним арестом.
— Из-за вчерашнего? Она кивнула.
— И надолго?
— На две недели.
Дикон вздохнул и уселся в одно из плетеных кресел рядом с ней.
— Извини. Это моя вина. Посмотрю, что можно сделать.
— Сейчас с ней нельзя разговаривать — она злая, как черт.
Он выгнул бровь. Ему хотелось видеть Коуди весь день. Когда он последний раз посмотрел на нее, у нее была широкая улыбка. Конечно, они только что занимались дикой, страстной любовью… Хотя он хотел зайти к ней утром, но все же решил, что лишний раз беспокоить не стоит.
— Почему она взбесилась?
— У нас еще один отказ. Когда Дикон с недоумением на нее посмотрел, она продолжала:
— Ты знаешь, мать дает обеды, вечера, ну… и все такое. Ну, так вот, уже трое позвонили…
Какое-то мгновение казалось, что Кетти готова заплакать.
— И все от этой старой толстой Мейбелин Картер, — пояснила девочка. — Она пытается расстроить и мой вечер тоже.
Мейбелин Картер! Имя звучало, как колокол. Когда-то Дикон провел столько времени в ее офисе за опоздания, что и сейчас помнит, какого цвета там стены. Мейбелин считала его ленивым и ни на что не годным. Ей и в голову не приходило, что он мог проспать утром, потому что ему приходилось работать заполночь. Но почему Мейбелин создает трудности Коуди?
— Помедленнее, Кетти. Я что-то не улавливаю. Набери дыхания и расскажи по порядку, что же здесь происходит.
Войдя в кухню, Дикон нашел Коуди громыхающей горшками, сковородками и хлопающей дверьми. Она подняла глаза и удивилась, увидев его.
— О, Дикон, привет. А я вот как раз убираюсь на кухне.
— Больше похоже на то, что ты хочешь разнести ее на куски, — проговорил он.
Она одарила его насмешливой улыбкой.
— Ну, да, пожалуй. Сегодня хочется сделать именно это…
Дикон подошел к ней обнял и запечатлел поцелуй на ее губах.
— Мне тебя не хватало. Коуди могла лишь кивнуть и полностью отдалась удовольствию от его объятий.
— Мне тебя тоже.
Весь день она почти ни о чем другом не могла думать. По существу, она почти весь день только и грезила о проведенной накануне ночи. Они еще раз занимались любовью после разговора на кухне, а затем она проскользнула вниз, моля Бога, чтобы миссис Викерс не услышала, как она уходит от него. В тот день она много улыбалась, несмотря на ноющие сомнения, которые преследовали ее время от времени. Затем Коуди получила еще один отказ, и ее настроение драматически ухудшилось.