В комнату постучались. Дверь приоткрылась и в неё робко просунулась голова дежурного.
Товарищ старший сержант, вы кушать в столовой будете или вам сюда принести?
Сюда, — лениво ответил Раб, приподняв голову с подушки.
Если бы кому-нибудь другому пришла мысль позавтракать в постели — да не сносить бы ему головы, даже если бы это был офицер. Да никому эти мысли и не приходили. Что же касается Раба, то он был ни в счёт. Он жил по своим правилам. Рабов — не все, он такой один, командир обязан ему своей жизнью. Таким можно всё и завтрак в постели тоже.
Дверь закрылась. Володя поднялся с постели и пошёл умываться. Когда он вернулся, кровать была уже заправлена, а завтрак стоял на небольшом столике.
Позавтракав, он, даже не убрав грязную посуду, встал и, не торопясь, направился в штаб. Теперь его служба мало отличалась от работы вольнонаёмных. Всё отличие состояло только в том, что вольнонаёмные получали за свой труд хотя бы какую-то мизерную зарплату, а он не получал вообще ничего. Но Раба это обстоятельство сильно не беспокоило, наоборот, это даже как-то успокаивало его. Если бы ему заплатили за труд деньги, такие, какие получали эти вольнонаёмные, он расценил бы это, как оскорбление собственного достоинства.
'Разве это деньги?' — Думал Раб. — 'Это плевок в душу, а не зарплата. Хотя если посмотреть на этот вопрос объективно, то эти плебеи, то есть вольнонаёмные, большего и не заслуживают. С их тупыми головами и вопиющей ленью и этого много. Я — другое дело. Таким как я надо платить больше, а если ещё объективней, то платить вовсе не надо. Такие, сами должны делать деньги и платить другим. Но не здесь. Тут служба, время, которое нужно просто вычеркнуть из жизни. Для такой работы, как здесь только такие тупицы и пригодны' — Володя посмотрел на двух женщин, работавших вместе с ним в комнате. — 'Бесконечные дурацкие отчёты: сколько портянок израсходовано, сколько сапог изношено, на сколько процентов в отчётном периоде было меньше простудных заболеваний, чем за соответствующий период предыдущего года. Тоска зелёная'.
Володя сидел за своим столом, уставившись в папку с отчётами, но его глаза ничего не видели. 'Тоска зелёная' завладела им и не давала возможности сосредоточиться. Володя закрыл папку с отчётами. Его привлекла небольшая надпись на обложке. Он пригляделся. 'Чувствую, как медленно тупею' — было написано карандашом. Володя усмехнулся, взял карандаш и написал рядом: 'Как надену портупею, так тупею и тупею'.
Дверь в комнату открылась, и в неё вошёл рассыльный.
Рабова к нач. штаба вызывают, — сказал рассыльный.