Пётр Ефимович сидел за столом и смотрел на фотографию сына. В кабинет осторожно заглянула секретарша. Он оторвал взгляд от портрета и вопросительно посмотрел на неё.
Пётр Ефимович, как вы съездили?
Ничего, Маша. Ничего хорошего. Пока половину срока не отсидит, о досрочно условном освобождении рано думать. И то это при условии, что не будет никаких нарушений режима.
О чём вы говорите? Он же у вас такой хороший мальчик.
Там, знаете ли, не курорт. Всякое может статься.
А вы его самого видели?
Видел.
Ну, и как он?
Говорит, что нормально. Как он выразился, содержание полностью соответствует проступку.
Господи, чего только люди из-за любви не делают? Зато теперь-то будет на молоко холодное дуть.
Представьте, нет. Он уверен, что эта девица ни в чём не виновата.
Да как же не виновата, если он всё своими глазами видел? Как он её раньше то не раскусил? Воистину говорят, что любовь слепа.
Любовь тут не причём. Я, старый дурак, и то ничего не заметил. Она же дочь моего старого сослуживца. Я всегда его очень порядочным человеком считал. Никак не мог предположить, что он так дочь воспитает.
Значит не такой он и порядочный, раз такие дела…
Петру Ефимовичу становилось легче, когда он говорил о сыне с секретаршей. Наверное, потому, что она понимала его и сопереживала вместе с ним, однако телефонный звонок из приёмной прервал их диалог. Маша побежала снимать трубку, а генеральный директор вновь стал смотреть на фотографию сына, не в силах вернуться к делам, после свидания с ним.
Это вас, — раздался голос Маши, — заместитель.
Он нехотя взял телефонную трубку.
Пётр Ефимович, у меня к вам разговор неприятный, — послышался голос зама.
Заходи, я сейчас свободен.
Через минуту зам уже сидел напортив него.
Что-то случилось, — спросил его Пётр Ефимович, — что-то неприятное?
Боюсь, что да.
Ну, говори, не томи, что там у вас ещё?
Конкуренты клиентов оттягивают. У нас уже третий договор расторгнут.
Причина?
Утечка информации.
Откуда токая уверенность?
Конкуренты демпингуют. Знают о нас практически всё. Если так дальше пойдёт, нас ждут крупные неприятности.
Что ты понимаешь под большими неприятностями?
Банкротство.
Со службой безопасности говорил?
Говорил.
Что они?
Они уверены, что кто-то наш на конкурентов работает.
Если работает на конкурентов, значит уже не наш.
Пётр Ефимович вызвал секретаря.
Начальника службы безопасности ко мне, срочно.
Совещание, которое началось так неожиданно, проходило в обстановке строгой секретности.
Проверили каждый отдел, изучили личные дела каждого… — докладывал начальник службы безопасности.