Першин еще не решил, что отвечать и как вообще вести себя с этим человеком.
— Зря. Все это вообще можно было оговорить в брачном контракте и таким образом избежать многих неприятностей. Теперь так делается.
Першин молчал, потупившись.
— Итак, вы платили ей в рассрочку за прописку. С целью передачи очередного взноса встречались в «Лефко-банке». Мне нужно говорить правду, тем более что вас вместе с Градиевской видела кассир Купердяева. Сумма?
— Пять тысяч.
«Господи! Он меня хочет вытащить отсюда. Он правда хочет этого! Нужно выйти. Нужно выйти, а там… я почти уже понял, знаю почти!.. Я не виноват. Он дает мне шанс доказать свою невиновность!..»
— Это последний взнос?
— Нет. Еще один. Всего — пятнадцать.
— Плохо, Владимир Дмитриевич, — перешел адвокат на шепот. — Об этом не говорите, не нужно. Только то, что доказано.
— Вы думаете, он поверит?
— Кто «он» и во что?
— Первенцев. В то, что я не убивал ее, — ни из-за квартиры, ни из-за денег?
Донников задумался, почесал нос.
— Не все так сразу, — покачал головой. — Поверит или нет — его личное дело. А вот сможет ли доказать? Хотя и пытается. Подозревает он вас всерьез. К делу приобщены письма Андрея Малышевского. Они с Градиевской знакомы с юных лет. В одном из писем Малышевский спрашивает, исправно ли вы платите ей. Так что Первенцев в курсе ваших с ней отношений. Но прямых улик у него на сегодня нет. Вера жива-здорова. Ваши неточные, мягко говоря, ответы я попробую истолковать как следствие душевного потрясения известием о смерти Градиевской. Тем более что протокол вы подписывать отказались…
Через два с половиной часа с санкции прокурора Першин был освобожден под подписку о невыезде в соответствии со ст. ст. 93 и 101 УПК РФ.
В Путейский тупик они с Верой отправились в такси.
Першин все время молчал, и Вера не смела нарушить его молчание, за которым угадывалась напряженная работа мысли.
— Я не хочу возвращаться к Нонне, — сказала она, когда, рассчитавшись с водителем, они вышли из машины и направились к стоянке у проходной «Спецтранса». — Видимо, придется снять квартиру.
«Фольксваген» Першина стоял на месте, но и он, подобно жилищу в Глазовском, подвергся досмотру и оттого казался теперь чужим.
— Я сам хотел просить тебя об этом, — сказал Першин, опробовав двигатель. — Подыщи что-нибудь в Банном, лучше — в районе Рижского или ВДНХ.
— Почему там?
— Ближе к клинике Нифонтова.
— Ты хочешь поменять работу?
— Я хочу изменить жизнь.
— Что ты собираешься сделать?
— Прежде всего снять с себя подозрения. Где ты нашла этого парня?
— Адвоката? Мы вместе учились. На него можно положиться.