Две женщины, две комнаты, две половинки мира, разные и прекрасные каждая по-своему. Две половинки Моцарта, как две половинки его жизни — в вечном настоящем и фантастическом прошлом, воплощенном в загадочной биографии и музыке Вольфганга Амадея.
Будить Веру он не стал, снова отправился в ванную и поливал себя из душа холодной водой, пока окончательно не пришел в норму. Оказалось, Нонна успела отутюжить его рубаху и брюки, о чем он собирался просить Веру, но, может быть, и хорошо, что не попросил, потому что она должна была сделать это сама, как сделала Нонна, тем самым укоротив невидимую ниточку, уже привязавшую его к ней.
О пережитых неприятностях напомнили носки и туфли Сухорукова.
«Вот запрусь тут с двумя бабами и никуда не пойду! Пить, есть, отсыпаться — с работы все равно выгнали, найду другую. Как говорил учитель, времена меняются, а людей резать нужно всегда и везде…»
Прикрыв дверь и примостившись на пуфике у полки с телефоном, он нехотя набрал ординаторскую.
— Алло!.. Это Першин. С кем я говорю?
— Владимир Дмитриевич?.. Это Лена. Боже, с вами все в порядке? — встревоженно затараторила молоденькая медсестра.
— А почему со мной должно быть что-то не в порядке? — насторожился Моцарт.
— Вы уже приехали?
— Откуда?
— Как?.. Зайцев сказал, вас направили в командировку… Несколько секунд он молчал, силясь сообразить, как бы
побольше выведать, не сболтнув при этом лишнего, чтобы не подвести главврача, очевидно, таким образом пытавшегося выгородить прогульщика перед персоналом.
— Да, со мной все в порядке. Зайцев у себя?
— Кажется… Позвать? Или вы перезвоните?..
— Нет, зачем же звать, я перезвоню. Кто там за меня, Леночка?
— Ночью Анатолий Ефремович дежурил, а сейчас Нина Васильевна.
— Ладно, спасибо…
Стоило ли звонить Зайцеву? А если стоило, то как разговаривать с ним — благодарить за выручку или рассказать правду?
«В зависимости от настроения!» — решил Моцарт и набрал номер.
— Алло?..
— Николай Борисыч?.. Першин на проводе.
— Моцарт?! — отчего-то обрадовался звонку главврач. — Как ты там?! Алло!.. Ты где?! — складывалось впечатление, что он на передовой во время артобстрела.
— Хм… известно где, — многозначительно ответил Моцарт, предоставив говорить патрону.
— Ясно, ясно, можешь не говорить!.. Слушай, у них там что, своих военмедов в Бурденко не хватает?.. Ты не обижайся, но я распорядился тебя не табелировать. Пусть Минобороны или Минздрав оплачивают, раз они мобилизовали тебя в срочном порядке. А мне пришлось четыре операции переносить!.. Ладно, что там у тебя?! Стреляют много?..