Лукас уже собирался возвращаться домой, когда вспомнил, что до сих пор не позвонил Питу.
Из справочной службы ему сообщили, что Пит на операции.
Проклятье! Он опоздал.
Лукас повесил трубку и обнаружил, что в дверях кабинета стоит женщина в черном костюме, с копной блестящих темных волос. Молодая помощница адвоката была чем-то встревожена.
— Я хотела узнать, слышали ли вы новость, мистер Бродерик?
Подняв глаза, Лукас увидел, что она бледна, а с лица не сходит растерянное выражение. Значит, случилась какая-то неприятность.
Он устало покачал головой.
— Человек, назвавшийся маньяком-убийцей, позвонил к нам в офис и сказал, что вы будете у него следующим.
— Черт! Только этого мне не хватало!
Холодок пробежал по спине Лукаса, когда он, выбравшись из машины, услышал возбужденные крики сыновей, за которыми последовал всплеск мелодичного женского смеха. Тяжелое железное кольцо лязгнуло о столбик. Стук второго кольца заглушил торжествующий вопль Пеппина.
Его сыновья.
Ее смех.
Ее смех тоже был прекрасен.
Все трое, похоже, счастливы, играя за домом, возле бассейна.
Лукас затаил дыхание. Наркотики? Убийство? Да разве способна эта неотразимая, такая чистая по виду женщина на подобное вопиющее…
Но тут ему вспомнилась Джоан. Джоан, которая с улыбкой лгала ему. Джоан, которая бросила родных сыновей. Джоан, которая была изумительно прекрасной и страстной — не только в постели Лукаса, но и во многих других, даже в постели его закадычного друга.
Лучше уж пусть он ошибается насчет Чандры, с горечью думал Лукас, и если она и вправду злодейка, надо изгнать ее из воспаленного мозга и сердца, пока не стало слишком поздно.
Она издала еще один серебристый смешок, от которого у Лукаса защемило сердце.
Нет, уже слишком поздно.
Он влюблен в нее.
Как и его сыновья.
Фундамент его размеренной жизни рушился. Лукас чувствовал: все, чего он с таким трудом и так долго добивался, идет прахом, даже его карьера, а он ничего не может поделать. Джоан обобрала его и бросила, а эта девушка, возможно, нанесет окончательный удар.
Осторожно обойдя вокруг особняка, Лукас обнаружил Пеппина, еще не успевшего опустить руку. Его кольцо описало в воздухе дугу на фоне темнеющего опалового неба и упало, громко звякнув о железный столбик. Чандра захлопала в ладоши, и мальчики помчались собирать кольца.
— Еще раз привет. — Глубокий баритон Лукаса прозвучал лениво, но чувствовал он себя как натянутая струна.
Чандра, стоявшая на фоне куста сочно-оранжевых бугенвиллей, повернулась. При виде Лукаса ее лицо просияло от радости. Крохотные голубые огоньки в глазах вспыхнули ярко, как фейерверк. У Лукаса сжалось сердце.