— Кто научил тебя готовить? — спросила она, надеясь хотя бы так отвлечься от собственных мыслей.
Райли смотрел на нее и улыбался. От его взгляда мурашки снова побежали по ее спине.
— Расскажи. Это твоя мама?
— Если бы… — вздохнул он.
— Звучит так, будто твое детство было не намного лучше моего.
— Что ты имеешь в виду?
Дженна засомневалась, но, в конце концов, подумала, что ей нечего терять. Через несколько дней Райли и не вспомнит о ней.
— Ты все прекрасно понял. Знаешь, я ведь работаю в больнице. Мне пришлось повидать немало людей. И я научилась определять, кто из них живет счастливо, а кто нет. Я так завидовала детям, которых родители по-настоящему любили, что это переросло во что-то вроде привычки. Я могу только определить, было ли у человека счастливое детство… Могу поклясться, что твои родители тоже не особенно заботились о тебе.
— Это не твое дело.
Дженна вздрогнула от резкого звука его голоса.
— Просто… ты так много о нас знаешь, а я о тебе почти ничего.
— Может быть, меня это вполне устраивает.
Но Дженна не привыкла сдаваться. Она хотела получше узнать этого мужчину. Даже самые неразговорчивые пациенты, как правило, доверяли ей свои секреты. Внутренний голос всегда подсказывал ей, как лучше себя вести, чтобы вызвать человека на откровенный разговор. Дженна чувствовала, что у Райли были какие-то трудности в детстве.
— Может быть, мое сердце разбито… — он даже не улыбнулся. Дженна почувствовала себя неловко. О чем это он?
— Ты, наверное, шутишь!.. Разбитое сердце? Есть дела поважнее, чем страдать о потерянной любви.
— Рад слышать. Но я не хочу больше говорить об этом, если ты не возражаешь.
— Думаешь, я слишком дотошна?
— Как и Мэгги.
— Я ее не знаю, но она мне уже нравится. Но, кажется, ты не собираешься рассказывать мне о ней.
— В этом нет необходимости. Почему женщины так чертовски любопытны?
— Меня учили в школе, что жизнью мужчины нужно интересоваться, — смущенно призналась она. — Но раз уж ты хочешь держать дистанцию, я не буду настаивать. Но и от меня тогда не жди больше откровенности.
— Вот и договорились.
Он сказал это непринужденным тоном, но лицо его выражало неподдельную серьезность. Дженна подумала, что у него есть причины, чтобы не раскрываться перед нею. Что-то в его лице говорило ей о том, что он не хочет подпускать ее слишком близко. Более того, он не хочет больше видеть ее здесь. Ни минуты…
— Райли, ты ведь предпочел бы, чтобы мы уехал и уже сегодня, да?
Она угадала. По тому, как он взглянул на нее, она знала, что оказалась права.
Райли выдавил из себя улыбку и ушел от ответа. Хорошо, что Карли уже убежала на улицу и не слышит их разговор.