У голодающего без урины, а тем более с непромытым желудочно-кишечным трактом в первую очередь из кишечника впитывается в организм все возможное и невозможное. Остатки постепенно твердеют и обычно на седьмой день уже не могут быть легко размыты. Человек умирает, потому что его желудочно-кишечный тракт, забитый съеденной неделю назад пищей, не пропускает больше ничего. А приемы урины помогают постоянно держать и желудочно-кишечный тракт, и весь организм в безупречно «рабочем» состоянии.
Остается довести диету до того момента, когда рассосется и будет выброшен из организма последний склад ненужной ему материи, последняя опухоль, последний вредный микроб, последняя причина его недомогания. А дальше — выйти из голода и жить здоровым.
В зависимости от состояния здоровья (или нездоровья) диета такого человека может продолжаться неделю, две, три… до полугода и более. Но большие сроки необходимы для больных уж в слишком плачевном положении, типа столбняка, окостенения позвоночника (болезни Бехтерева), паралича ног или комплекса не менее тяжелых и заведомо неизлечимых в медицинской практике болезней. Обычная же профилактическая диета на урине длится неделю. Всего. Но за это время больной разительно улучшает свое состояние — настолько, что, например, исчезновение опухоли щитовидной железы или приступов пресловутого остеохондроза на третьи сутки голода считается просто побочным эффектом. Ну и так далее.
Степень состояния здоровья при уринотерапии определяется уж совсем просто — по цвету языка. Розовый чистый язык — признак нормально функционирующего организма, как и налет на нем — признак продолжающегося процесса очищения.
Голод при уринотерапии практически не ощущается. Во время уринотерапии лечащемуся не страшны такие обычные заболевания, как грипп.
Поскольку урина постоянно держит желудочно-кишечный тракт в идеальном рабочем состоянии, выход из голода тоже не вызывает проблем. У Армстронга сказано, что после месяцев голодания для перехода на нормальное питание достаточно утром выпить сок апельсина, днем съесть апельсин, а вечером уже сесть за обычный ужин. Так оно и есть, если не упомянуть о том, что даже этот постепенный переход делается из предосторожности. Часто мои пациенты просто начинали есть — и все.
Конечно же, нельзя забывать о том, что мы имеем дело с людьми и во время этой «страшной» диеты немалое значение имеет психологическое состояние больного, которому кажется, что все только и делают, что едят и говорят о еде. Так что хочешь — не хочешь, а силу воли напрягать приходится.