— Стоп, прежде чем бежать, прошу уяснить — я здесь инкогнито, то есть под чужим именем. Василий, это для вас персонально — нет тут никакого канцлера! А есть отставной лейтенант Корейко, который, скажем, с вашим мастером служил в Артуре и был там его командиром. Ясно?
— Так точно, вась сиясь! — вылупил глаза механик.
— Да не сиятельство я, а светлость, но это только если в Питер ко мне в гости приедете. А здесь, если уж так приспичит титуловать, обзывайте благородием. Господин сержант, а вас как по имени-отчеству?
За обедом я начал расспрашивать, откуда тут взялся этот только что, по всем признакам, построенный дом, и вот что услышал.
Здешние земли с доисторических времен были родовой вотчиной Прозоровских, а с середины прошлого века — Прозоровских-Голицыных. Барин, однако же, жил в основном в Твери и Питере, а тут распоряжался управляющий, отец сержанта Петра Ненашева. Когда два года назад объявили земельную реформу, управляющий воспользовался моментом.
— У Прозоровского что, платежи по залогу просрочены были? — поинтересовался я.
— Ну да, а отец взял кредит… то есть я взял…
Понятно, подумал я, знание обстановки и наверняка имеющаяся пройдошистость Ненашева-старшего да плюс ветеранские льготы младшего… Небось баре лишились лучших земель. На просьбу рассказать поподробнее сержант неуверенно спросил:
— Ге… то есть Андрей Георгиевич, а можно отца пригласить? Он сейчас в Болдеево, это десять километров отсюда.
Я чуть не ляпнул «да знаю, я туда за белыми грибами ходил», но вместо этого сказал:
— Приглашайте, только не говорите, зачем, тут скажем.
— Васек, слышал? Мигом лети в усадьбу, скажи, что ко мне командир приехал и Сергея Фроловича приглашает. Из самого Питера командир!
— Из Москвы, — уточнил я.
— Давай, Васек, быстрее, только машину не поломай.
Через минуту со двора донеся треск отъезжающей «Чайки».
Старший Ненашев оказался представительным господином с самую малость преувеличенно честным лицом. Зато, когда он узнал, кто именно сидит перед ним, честность и благородство его облика на глазах просто-таки вышли за рамки приличия! Мы разговорились.
В общем, свежеобразованный кулак имел примерно полторы сотни десятин земли, где у него росли хлеб, лен и немного картошки. Имеющийся в селе льнозавод он тоже недавно купил и вот теперь подумывал об организации ткацкой фабрики. Более того, соседний помещик, Ушаков, недавно поимел какие-то неприятности с законом, и как раз по поводу освободившейся усадьбы Ненашев в Болдеево и ездил.
Так, сделал я пометку в памяти — надо выяснить, этот Ушаков попал под раздачу в плановом порядке или по доносу, и если последнее — то по чьему.