— На сколько? — задал вполне резонный вопрос Гоша.
— Буш дал вилку от пяти до ста двадцати метров.
На самом деле эту вилку дал я, а английский гений просто подогнал под нее свои расчеты, но говорить об этом я не стал из скромности.
— Неплохая точность, — улыбнулась Маша.
— Нормальная, клиентам, как видишь, хватило. Так что с пятым материком делать-то будем? Просто так отдавать англичанам — это они первые же и не поймут.
— Вот поэтому и отдать, — предложил Гоша, — пусть ночами не спят, мучаются вопросом, какую на самом деле пакость мы им приготовили.
— Они что, задаром будут мучиться? — возмутилась Маша. — Только продать, причем торговаться буду лично я! Вам доверь — так вы за нее и миллиарда не получите. Фунтов, я имею в виду. Вот только не выйдет ли как с Аляской? Продали, а там золото с нефтью. Дядя, это к тебе вопрос, как к самому эрудированному.
— А причем тут эрудиция? В ближайшие сто лет точно не выйдет, это вы не хуже меня знаете. А что там потом будет — этого даже я не в курсе. Но сильно подозреваю, что еще лет пятьдесят ничего не изменится, а к тому времени или Россия будет то золото в поясе астероидов добывать, или ей станет не до Антарктиды, неважно, чья она. Так что, если сможешь развести народ на приличные деньги — я только «за».
Разобравшись с Антарктидой, я отправился в кабинет генерального архитектора, посмотреть, что там они с Машей придумали в качестве моего московского жилища.
При ближайшем рассмотрении проект оказался не так уж и плох — нечто вроде маленькой крепости с четырьмя башнями по углам и одной, тонкой и высокой, как минарет, в центре.
— Линейка и транспортир у вас тут найдется? — поинтересовался я и, получив просимое, приступил к измерения.
— Не годится, — с сожалением констатировал я минут через десять.
— Почему? — не понял князь.
— Во-первых, сектора обстрела из окон второго этажа не перекрываются, если не высовываться, то получается аж четыре мертвых зоны, я в таком доме жить не согласен. И что это за каланча посередине?
— Она символизирует собой башню из слоновой кости, в которой мудрец будет думать о судьбах мира, — пояснил мне Петр.
— Так вы сначала того му… мудреца найдите, а потом уж стройте ему жилплощадь! И не в моем доме, кстати, а где-нибудь еще. Я же к возвышенным размышлениям не приучен, мне хороший подвал будет нужнее башни. А на этих, которые по углам, будут стоять зенитные батареи? Тогда тем более, этот центральный штырь им половину обзора перекроет. В общем, он тут ни к чему.
По лицу генерального архитектора было видно, что про зенитки он слышит первый раз.