Видя это, Саша уже понимал, что поторопился, поторопился — надо было дождаться, пока войдут все — а теперь остались еще двое, в маленьком коридорчике, где неудобно драться, а если они еще начнут стрелять… Саша рванулся в коридор, наступив на грудь человека, сбитого Веней, крича: «Лежать всем!» — хотел с лету сбить с ног третьего, а где-то еще должен был идти и четвертый, но не сбил, и повис на нем, словно обнимая, чувствуя, как его бьют сильным коленом, кулаками по спине, давят корпусом, пытаются высвободиться.
«Какой здоровый, гнида!» — ясно мелькало в голове, когда Саша, не зная, что делать, чем драться, вцепился зубами в соленую, с легкой щетиной щеку, отчего-то чувствуя резкую тяжесть сзади, на собственных плечах, и уже падая вниз, на человека, лицевые мышцы которого он рвал зубами. Сашу сшибли свои же, «союзники», вылетевшие за ним вслед.
Внезапно стало светло, кто-то включил свет. Саша отстранился, видя перед собой безумные глаза и щеку — из которой, быстро набухая черными каплями, текла кровь.
Веня вцепился в руку спецназовца, подмятого Сашей… во вторую руку тоже кто-то вцепился, да, это Паяла… и на ногах у лежачего и покусанного сидели.
Саша встал, оглянулся.
Метрах в семи от него на полу Олег будто хотел угнездиться на спине спецназовца, молотя его кулаками по затылку, по вискам, но тот не сдавался, силился подняться, вставая на четвереньки. Двое «союзников», один из них — голый по пояс, суетились рядом, не умея помочь Олегу. Веня и еще трое крутили того, кому Саша прокусил щеку.
Саша взял чей-то валяющийся на полу автомат и выскочил на улицу: четвертый мог убежать, наверняка уже убежал. Или…
На улице громко играла музыка. Саша даже остановился на мгновенье, не поняв, что это, откуда.
Неподалеку от входа стоял подъехавший только что «козелок» ночного патруля, в нем громыхала, треща на басах, магнитола.
Левая дверь «козелка» была открыта.
Саша обошел машину и увидел водителя, ковыряющегося в салоне.
Встал напротив, передернув затвор.
Водитель развернулся, улыбаясь, вытирая грязные ладони ветошью. Посмотрел на Сашу, снова сунулся в салон и выключил музыку.
— Заколебала сигналка, верещит… Мы ее музыкой глушим. Где летеха-то? Спит, гусь? — сказал, оборачиваясь. — А у нас печка не работает. Гребаная колымага…
Секунду они смотрели друг на друга. В здании раздавались крики и хриплые матюки. — Чего там? — спросил водитель, сгоняя улыбку с лица и вглядываясь в Сашу. — Ты из молодых, что ли, эй?
— Руки вверх! — сказал Саша, черт знает, откуда выпала у него эта глупая фраза, но ничего другого он придумать не смог.