Иногда Саша вытаскивал из кармана мобильный, смотрел на него. Хотелось, конечно, поверить в то, что это Яна специально дала телефон — чтобы позвонить Саше… позвать его куда-нибудь…
Никто не звонил. Ни Яна, ни Матвей не появлялись. О Негативе ничего не было слышно. Черт знает, где он.
В третью ночь проснулся от странного озноба. Пошел попил водички из-под крана, умылся, покурил с дежурным.
Откуда-то из недр «сакральной» выбрел раздетый по пояс, в белых и чистых подштаниках, тонкий, но жилистый, с отчего-то черными сосками и длинной царапиной на красивой спине Костя Соловый.
— Член партии имеет право на использование служебных помещений под половые акты, если в результате могут появиться дети, — сообщил он дежурному.
Минут десять спустя Костя Соловый выбрел уже одетый, вертя в руках ключи от машины.
— Член партии имеет право катать женщин на красных партийных машинах ручной сборки и на других машинах, — сказал он уверенно. — Член партии имеет право не работать и находиться на иждивении у женщины, — добавил он, подумав. — Если член партии проживает у женщины с детьми, он имеет право съедать продукты, приготовленные для детей.
И уехал. Дежурный прикрыл за Костей дверь, посмеиваясь.
Поговорили о чем-то — Саша сам, первый, заговорил, чтобы не думать о Негативе.
Чайку заварили. Дежурным оказался парень с Украины, приехавший в Москву, чтобы вступить в «Союз…», — ласковоглазый, с правильными чертами лица, нежным выговором. Саша вообще очень часто встречал среди «союзников» ребят душевных, добрых — в самом простом смысле этого слова. Вообще, казалось бы, не склонных к агрессии…
Отчего вместе они были так злы?
«Нет, понятно, отчего», — думал Саша, для злобы было множество причин. Но удивительным казалось то, что соединение энергетик со знаком «плюс» всегда было чревато взрывом, выплеском бешеных энергий.
Подумал, сказать ли об этом парню-хохлу, и не сказал, поленился.
Они перебрасывались словечками, перешучивались вполголоса, улыбаясь тихо, и чай прихлебывали.
И когда Саша, уже под утро, снова отправился спать, в голове его, теплое и легкое, оставалось ощущение этого незатейливого разговора, и с этим ощущением он задремал.
Проснулся в хорошем настроении, вышел из духоты на улицу. Стоял, жмурясь. Полез в карман за смятой пачкой сигарет.
Неожиданно и быстро, всего за несколько минут — Саша даже не успел докурить, — прошел дождь, тихий, мягко прошуршавший, веселый и нежный, будто четырехлетний мальчик проехал мимо на велосипеде.
Саша повозил носком ботинка в свежей лужице и побрел куда глаза глядят. Прошел мимо машины с оперативниками — Саше ее показали «союзники». Оперативники выглядели скучно.