— Я не всегда являюсь примером благочестия, — смутился Ретгоф. — Но это не значит что с меня надо брать пример.
— Ты король, — усмехнулась Аврора. — С кого же если не с тебя? Но я тебя утешу, за всю историю почти не было королей, которые были бы достойным примером для своих поданных, скорее наоборот. И потом, образцово-показательных людей чаще всего не любят. Они как ходячий укор.
— Утешила, — буркнул мужчина.
— Не мне судить какой ты король, — Аврора примирительно тронула дядю за руку. — Но мне кажется, ты хороший правитель.
— Врешь, тебе совсем так не кажется.
— Дядя, мне монархия не нравится, а не ты. Но в это время в этом месте она необходима и ты в данной ситуации отличный повелитель.
— Иди к себе, ты совсем продрогла, — усмехнулся мужчина. — Тоже мне, противник монархии.
Когда король ушел, Аврора долго не могла уснуть. Нинель во всю сопела в своем углу. Девушка встала, набросила верхнее платье и на цыпочках вышла из комнаты. Факела у нее не было и пробираться к башне пришлось на ощупь. Но в башне кто-то был.
— Госпожа Аврора? — Себастьян резко повернулся, услышав шорох за спиной.
— Себастьян, что вы тут делаете? — спросила девушка.
— Что вы тут делаете в такой час? — одновременно с ней спросил мужчина.
— Мне…, - начала Аврора и замолчала.
— Я… начал рыцарь и тоже умолк.
— Я… начали они снова одновременно, мужчина смутился, а Аврора тихо рассмеялась.
— Вы часто бываете тут? — спросила Аврора, чтобы нарушить затянувшееся молчание.
— Да, мне нравится здесь, — кивнул мужчина.
— А еще с этой башни прекрасный вид, — добавила девушка. — Особенно ночью, хотела сказать она, но не сказала, потому что ночью красивый вид был в двадцать первом веке, в пятнадцатом же вида не было никакого, вокруг была кромешная темнота. Факел Себастьяна затрещал и потух. От неожиданности Аврора вскрикнула и тут же почувствовала на своей талии руку рыцаря.
— Не бойтесь, — тихо сказал Себастьян. — Там на лестнице есть кремень, я сейчас зажгу новый факел.
— Я не боюсь темноты, — Аврора понимала, что должна убрать руку мужчины, но ей этого ужасно не хотелось. А как можно было бы прекрасно изобразить что темноты я боюсь, — мелькнула у нее мысль. — А он бы, как настоящий рыцарь, спасал меня. Вот идиотка и кто меня за язык тянул "Я не боюсь темноты".
Что произошло дальше, Аврора толком вспомнить не могла. Уже после, лежа в своей кровати, она пыталась припомнить, как оказалась в объятиях Себастьяна. Вроде она оступилась, и он подхватил ее, а потом поцеловал. Или это она его первой поцеловала? Хотя какая разница. Аврора зажмурилась. Идиотка. Глупая влюбленная дура, что же она наделала. А если он кому-нибудь расскажет? Дядя Ретгоф не простит ей совращения его рыцаря. Хотя ей может и простит, а вот Себастьяну точно не поздоровится. А ей…. Он убедиться, что был прав, считая ее порочной. Надо было попросить Себастьяна не болтать, но как? Себастьян, давай мы сделаем вид, что между нами сейчас ничего не было? О, Господи. Дура. Дура. Дура. Но, боже мой, как же было хорошо. Она ведь даже представить себе не могла что средневековый рыцарь может так хорошо целоваться, а потом…. потом тоже было очень не плохо, — с этими мыслями Аврора и уснула.