Потом Велиса таки попробовала накраситься сама, под моим руководством. Хорошо, что она послезавтра в своем Рованиеми пойдет замуж выходить. Достала она меня. Серьезно.
Еще в первый вечер, пока я в ее сундуках рылась, выбирая что-нибудь не самое жуткое и не самое помятое (служанки испарились в полном составе, а эта… невеста даже платье сама застегивать не умела, не то что развешивать и гладить!), она меня просто задолбала своим трепом! Я выслушала про всех ее подружек (по рассказам Велисы — дура на дуре и сплошняком уродины). Потом про то, какого именно жениха ей хочется (не знаю, но мне кажется, что такое чудо ей не найти даже с факелом, разве что чародеи возьмут какого-нить местного кролика, прицепят ему язык диджея, чтоб комплименты круглосуточно навешивал) и все это переколдовать в мужика-латиноса типа Антонио Бандераса. И то, кажись, голубое получится чудо. Потому как Велиса желает, чтоб оно вместе с ней щебетало о тряпочках, драгоценностях и косметике, а ясно, какие мужики в этом разбираются…) А потом она принялась жаловаться на мужиков, и уши повяли совсем. Ну блин, поговорить больше не о чем, что ли? Только о том, какие все мужики кфыты (типа наших свиней, но почему-то с рогами) и о тряпочках? Ой, в ушах уже не звенит, а сиреной воет. Не знаю, как ее жених, а я точно кфытой стану, если еще пару дней ее послушаю! Ррррр!
Потом я ее таки заткнула — маску наложила и сказала, что если она хоть рот откроет, то морщинки схлопочет.
Замолкла как миленькая!
Уффф… Кого ж она мне напоминает?
А потом, когда я сотворила ей нужную форму бровей (тьфу, блин, и это надо ж было так верещать!), помогла привести в порядок космы и правильно нанести помаду и румяна, эта неблагодарная зараза мигом забыла про свои планы (ну, про жениха-кролика-диджея) и давай к Рику клеиться.
Нет, я на нее ничего не уронила. Очень хотелось, но не уронила. Рик же в этом Рованиеми должен свой ковен собрать, че губернатора зря злить… Я ей просто на ушко пошептала, какой Рик… несдержанный. И что к нему из-за выплесков близко лучше не подходить, а то вон подошел один… У Рика, мол, привычка, в минуты любви говорить лягушечка моя, неужели Велисе такое надо?
Не надо.
В царевны-лягушки наша невеста не напрашивалась и про жабью шкурку не мечтала. Так что обходила Рика десятой дорогой, а когда вместе обедали, жутко стремалась — все смотрела ему в рот и норовила заткнуть то пирожком, то куриной ножкой. Шаман скоро от нее сам шугаться начал.
Вот и правильно…
А на четвертый вечер я ее вообще чуть не укусила!
Что зря? Да вы б сами не выдержали!