Они миновали перелесок, дальше расстилались поля, стоящие под паром. Солнце, наконец, выглянуло из-за края земли, заискрилось в росе. Из-за горизонта показались силуэты шатров, и вскоре охотники подъехали к маленькому лагерю. Забрехали псы, загомонили люди. Теперь-то Эдгар понял, что зря удивлялся малочисленности предстоящей охоты. Просто слуги выехали загодя, как бы не с вечера — вместе с собаками птицами и припасами, приготовив все к появлению господ. Оставалось только понять, для чего нужно было собираться ни свет, ни заря, и Эдгар тихонько спросил об этом Лию, пока ее отец отдавал распоряжения.
— Лето. — Ответила она. — В жару ястребы становятся ленивы, так что лучше выезжать с утра или под вечер. Отец решил с утра.
— Значит, к полудню мы вернемся?
— Нет. — Амикам, оказывается, все слышал. — Я предпочел бы вернуться в город перед закатом. Есть слуги, есть вертелы, запас вина и хорошее общество. Что еще нужно для того, чтобы приятно провести день, отдохнув от городского гама?
Он бережно принял на перчатку ястреба. Голова птицы была закрыта клобучком, позвякивал бубенчик в хвосте. Еще один ястреб перекочевал на руку Нисима, третьего — к немалому удивлению Эдгара взяла Лия. Остальным, по-видимому, отводилась роль гостей, наблюдающих зрелище.
Один из слуг что-то сказал, махнул рукой
— Здесь неподалеку просянище — негромко перевел Рамон. — В таких местах перепелок уйма. Была бы осень, сказал бы — славная будет охота.
— А сейчас?
— По разному моет повернуться. Впрочем, ястребы еще не начали линять, так что, думаю, будет весело. — Он помолчал немного, потом тихо добавил. — Мне кажется, Амикам почему-то не хочет сегодня оставаться в городе. Не слышал, ничего сегодня не затевалось?
— Откуда ж мне знать?
— И мне вчера не до того было. Ладно. Появится повод — спрошу.
— А может, тебе просто кажется?
— Все может быть. Во всяком случае, ничего серьезного — а то я бы запомнил. Посмотрим. — Повторил Рамон.
Первую перепелку затравили быстро — Эдгар даже не успел толком ничего понять. Вроде отвлекся на мгновенье, а когда услышал крик, поднимающий ястреба, хищник уже рухнул в высокие стебли проса.
— Слетка взял. — В голосе Амикама послышалось разочарование.
— Ничего. — Лия дождалась, пока отец вернет птицу на перчатку, кивнула слуге. Тот спустил с привязи собаку,
— Быстро. — Заметил Рамон, когда над землей порхнула перепелка. — Пожалуй, сегодня и впрямь добрая охота будет.
— Девушка звонко крикнула, поднимая руку, ястреб сорвался с перчатки, помчался за добычей. Эдгар не мог оторвать взгляд от птиц, несмотря на то, что зрелище казалось первобытно-жестоким. Как всегда ни к месту подумал, что теперь понимает, почему в старые времена монахам была запрещена охота под страхом строгой епитимьи — куда более строгой, чем та, что накладывалась за прелюбодеяние. Невозможно, наблюдая за охотником и добычей, не пустить в сердце азарт, неподобающий тому, кто отрешился от мира.