Захариил улыбнулся, увидев, что проходивший мимо Лютер погладил кончиками пальцев правый каменный столб - традиция, восходившая к самым ранним дням их братства. Он повторил движение, чувствуя под рукой гладкий камень и думая о поколениях предков, в течение тысячелетий делавших то самое.
Буря внезапно стихла, когда они вышли на узкую извилистую дорогу, хотя ветер все еще спутывал им стихари и дергал капюшоны. Облака бледнели с первыми лучами рассвета. Подъем, хотя и был долгим, прошел все же скорее, чем Захариил ожидал. После того, что показалось ему парой часов, он обнаружил, что находится на широком вымощенном квадрате земли, который в прошлом представлял собою очищенный от леса участок, где кандидаты на вступление в Орден проводили долгую и мучительную ночь перед замковыми вратами.
Когда Темные Ангелы приблизились, то увидели, что ворота были открыты нараспашку, и Захариил с удивлением обнаружил, что внутренний двор был заполнен рядами юных рекрутов, выстроенными так, чтобы создать проход к подножью внутренней цитадели замка. Рекруты были явно созваны в спешке - многие из них глазели на новоприбывших со смесью любопытства и удивления.
Лютер вел своих воинов с таким видом, будто это импровизированное собрание входило в его планы. В дальнем конце длинной линии рекрутов их ожидали две фигуры: одна слабая и согбенная от возраста, и вторая, облаченная в темные доспехи и отороченный золотом стихарь. Лютер остановился на почтительном расстоянии от обеих, и находившиеся за ним Астартес также с грохотом прекратили движение.
Будто по команде, собравшиеся рекруты припали на колено и склонили головы перед золотым рыцарем. Из сторожки замка донеслись звуки трубы - традиционный сигнал приветствия вернувшегося из долгого и опасного задания рыцаря. Магистр Ремиил, в последнее время бывший Кастеляном Альдурука, также стал на колено перед Лютером. Стоявший за Ремиилом Лорд Сайфер уважительно склонил голову перед заместителем командующего Легиона, хотя Захариил не смог не заметить слабый отблеск удивления в глазах воина.
Сайфер было не имя, но титул - тот, который восходил к наиболее ранним дням Ордена. Его роль состояла в поддержании традиций, обычаев и истории братства, так же, как и в поддержании целостности Высших Таинств - совершенных тактики и учений, которые разделяли все посвященные. Так как Сайфер был буквальной персонификацией Ордена и его верований, каждый, кто принимал этот титул, с этого времени навсегда должен был оставить свое имя. Он был краеугольным камнем братства, рыцарем великого опыта и мудрости, который хоть и имел мало реальной власти, все же оказывал огромное влияние на членов внутренней организации.