— В кого переродились, — тихо-тихо спросила ведунья, боясь услышать в ответ что-нибудь ужасное.
— Предположу что Ставр в коня, а Мивр в человека, — не то знал, ни то предположил княжеский колдун.
Варвара снова зажала губы руками, чтобы не вскрикнуть, она очень живо представила себе, как могло происходить это перерождение, по щекам ее потекли слезы.
— Ну, хоть живы, — нахмурился Стоян. Зора кивнула, уже не пряча слезы.
— Они помнят? — Варвара не смогла сформулировать вопрос точнее, а спросить хотелось так много: было ли им при этом больно? Как кентавры относятся к таким перерожденцам? Где живут новообращенные? Помнят ли, кем были?
— Не помнят. У коня…. Какая память у коня? Обычная лошадь получается, а человек… Он тоже не помнит. Боги милостивы, они не оставляют воспоминаний о былом, они дают еще один шанс, еще одну жизнь.
— А Ларв? — спросила девушка. Тут, зарыдав, лицо закрыла Зора.
Варвара перестала плакать, вытерла слезы кулаком и решительно направилась к воротам кентавров.
— Открывай, — заколотила она кулаками в дверь. — Открывай, кому говорю.
— Ты чего? — удивился Тавр, высунув голову из едва приоткрывшихся ворот.
— Пусти. Пусти по-хорошему, — тон ведуньи не оставлял сомнений, что если ее не пустят по-хорошему, она будет ломиться по-плохому.
— Варвара, ты что? — Тавр впервые видел ведунью такой.
— Что с Лавром? Пусти, я сама посмотрю, — девушка изо всех сил толкнула створку ворот, протискиваясь в образовавшуюся щель.
Посреди двора, пощипывая травку, пасся красивый серый конь.
— Это…. Ставр? — с трудом выдавила Варвара, подняв глаза на стоящего у нее за спиной Тавра. Тот утвердительно кивнул. Ведунья протянула было к коню руку, но потом растерялась и убрала ее.
— Он тебя не помнит, — тихо отозвался из-за спины Тавр. — Поэтому осторожнее, конь норовистый получился.
— Хороши мальчик, — Варвара подойдя ближе, осторожно погладила серую шею скакуна. — Хороший, — девушка заплакала. Конь, перестав жевать, внимательно рассматривал гостью, а потом привычно ткнулся мордой в руки, ища угощения. — А у меня нет ничего, — всхлипнула ведунья.
— Пойдем, — увлек ее в дом Тавр. — Ты не плачь, не надо. Он был воином, он знал. Мы все знаем, к этому готовят с детства.
— А Мивр?
— А Мивра тебе пока видеть не надо, он для тебя может быть опасен.
— А Лавр?
— Лавру плохо, — нахмурился кентавр. — Раны у него серьезные, но он боялся, что Ставр с Мивром погибнут и сначала ими занимались, а потом стало ясно, что у Лавра тоже большие проблемы. У него обломок стрелы прямо около сердца, мы поздно заметили.