— Какая трогательная забота о моем бедном искалеченном теле! — Мехмед неприятно рассмеялся: — Ты опасаешься, что я не смогу развлечь тебя? Не беспокойся, очень скоро ты будешь биться в моих руках от ни с чем не сравнимого удовольствия. Иди ко мне, моя птичка, дай испробовать вкус твоих губ.
Украденный поцелуй вызвал у девушки двойственное чувство. По ее телу пробежала теплая волна, заставляя дыхание стать учащенным, но обещанного удовольствия Лали не испытала. Появилось чувство брезгливости и обиды. Обиды на то, что рядом был развратный мальчишка, а не герой из ее сновидений.
— Отпусти меня, — потребовала она, с трудом оборвав поцелуй.
— Никогда… — хрипло прошептал Мехмед, покрывая шею, плечи и грудь девушки ласкающими прикосновениями жадных губ.
Лали попыталась остановить его, но тело ее неожиданно воспротивилось требованиям рассудка — оно загорелось от желания ласки, руки сами собой потянулись обнять шею юноши, а губы требовали нового поцелуя.
«Что дурного может произойти, если я позволю ему ласкать меня? Он не сможет сделать со мной ничего недопустимого».
Опалив жарким дыханием лицо девушки, Мехмед прижал ее к себе так близко, что между ними не осталось никакого пространства. Лали впервые оказалась в мужских объятиях, но сразу же почувствовала неладное. Евнух уверял, что полностью оскоплен, но то, что с ним сейчас происходило, говорило о совершенно противоположном. Опомнившись от наваждения, девушка уставилась на обманщика с испуганным удивлением и обнаружила в его темных глазах злую насмешку.
— Ты — лжец и развратник! Тебе не место в гареме! — юркой ящерицей Лали выскользнула из душных объятий и отскочила в сторону. — Я обо всем расскажу Маруфу и Искандеру. И тебя лишат последней радости!
— Моя очередная радость — это ты. И лишаться тебя я не намерен. Советую не противиться мне для собственного же блага.
— Ты угрожаешь мне?!
Пылая гневным румянцем, девушка бросилась к окну, чтобы позвать охранников. Пусть немедленно вышвырнут наглеца прочь из ее комнаты!..
За ее спиной послышался легкий шорох. Лали быстро оглянулась — и никого не увидела. Быть может, явление в ее комнате Мехмеда было всего лишь сонной грезой?.. Но припухшие губы помнили поцелуй.
Чувствуя, что уснуть вряд ли получится, девушка уселась на широком подоконнике и, опустив голову на руки, грустно вздохнула. Дерзкий мальчишка лишь сегодня утром появился в гареме, но успел до невозможности измучить Лали, Нет никакой возможности остановить его, потому что вездесущий Маруф отчего-то не замечает проделок юного распутника. Если Мехмеда не образумить — Лали погибнет.